Тот навсегда отпечатавшийся в моей памяти день был просто ужасным. Не то, чтобы остальные мои дни были наполнены сиянием солнца, волнами добра и позитива. Нет. Но это уже ни в какое сравнение не шло. Проспать учебу, забыть все, что только можно было забыть, порвать новые кеды, купленные буквально вчера, а в добавок поругаться с предками из-за найденного журнала с покемонами еще времен моей бабушки, который я тщательно запрятал под кровать. Вездесущая мать, словно почувствовав запрятанный мною секрет, решила устроить генеральную уборку. И если с учебой и бедными кедами еще можно было смириться (все-таки не в первый раз), то за журнал, я был уверен, мне точно влетит по самое не хочу.

- Ты же понимаешь, во что мог вляпаться, узнай кто про эту книжечку! - зашипел на меня отец, тряся перед моим лицом журналом. - Честное слово, как маленький ребенок! Сколько раз нам надо тебе объяснять, что это запрещено?!

- А сколько раз вам можно объяснять, что вся эта идеология "божьих тварей" и "спасение" людей, лишь глупые байки Конхиса - этих трусливых идиотов, который готовы пойти на всё ради выгоды! - рявкнул я. Мое терпение лопалось, и все, что накопилось за эти года, начинало переливаться через неведомый человеку "край", который он может почувствовать, как правило, слишком поздно для того, чтобы что-то исправить. - Ведь люди же долгие годы жили с ними в спокойствии, в равновесии. Принимать на веру все, что говорит Совет - это идиотизм чистой воды.

- Вот ты иди и сам им все это выскажи! - рявкнул отец. - Слабо?! Ну конечно, на словах-то мы все такие гордые, сильные, бесстрашные герои, несущие правду народу! Выкинь это уже из головы наконец! Всегда было так, как сейчас, и нет никаких доказательств о твоих веселых временах гармонии и равновесия. Я надеюсь это был последний наш разговор на эту тему, иначе в следующий раз ты отправишься прямиком в Лагуну!

- Что?! - взревел я. Очень, знаете ли не люблю, когда родные отцы говорят своим детям, что с легкостью сдадут их с поличным " собачкам Конхиса". - Спасибо за любовь и заботу! Журнал можешь оставить себе и вечерком сжечь его, похваставшись соседям, как ты сегодня чуть не сдал своего сына. Вот это занимательная история будет, не правда ли?

- Прекратите оба! - взвыла мать. Увидев её я тут же пожалел, что вовремя не оборвал нашу с отцом ссору. Смотреть на нее было тяжело. Она словно постарела сразу лет на двадцать. На лице сразу же словно появились морщины, сама она ссутуливалась, а опухшие от слёз глаза делали из нее абсолютно незнакомую мне женщину. Словно это не человек, вырастивший меня, а незнакомая алкашня с улицы.

Абсолютно не понимая что делаю, я пулей вынесся из дома и зашагал широкими шагами прочь от этого места. Погода радовала - тусклое солнце выглядывало из-за огромных серых, майских туч, создавая ощущение, будто все вокруг тебя просто блеклое отражение. Дождь мог начаться с минуты на минуту, но меня это абсолютно не волновало. В тот момент я был чаном, до краев залитым раствором серной кислоты. Брызгался и плевался на каждого, кто ко мне подходил. Вечерело, а ноги все вели меня. Вели по пути, который интуитивно строит твой мозг, когда ты не можешь тратить на это время. И вся прелесть в том, что никогда не угадаешь, куда тебя занесет.

* * *

- Ноксел, ты же прекрасно понимаешь, что надо что-то делать! Может быть мы и можем завернуть людей в кокон лжи и выдумки, но всегда найдется тот, кто достанет ножницы и перережет тщательно сотканные нами ниточки. - сухая, жилистая рука, выглянувшая из под балахона, мягко опустилась ему на спину, укрытую плащом. Прямо на когда-то давным давно вытканную восьмерку.

- Не трогай ее. - Обя отпрянули друг от друга. Пламя свечи слегка дернулось и продолжило свой огненный танец, освещающий небольшую каморку. Два грубо высеченных стула, такой же стол, парочка давно потухших и уже, наверное,несколько веков никем не зажигавшихся факелов. Комната для склада ненужного хлама, но уж никак не жилая комната. - Мы оба знаем, что мы делаем. Мы не можем допустить, чтобы такая сила свободно жила в домах простых людей. Она абсолютно из другого мира, старик. Ни один ученый мира не может объяснить что они такое. Мы должны взять эту силу под контроль. Ты понимаешь о чем я говорю, Аарон? - Ноксель развернулся и уставился на старика. Отражение пламени было едва разлечимо в его глазах. Они словно уничтожали свет, поедали его. Аарон разглядел в них лишь тьму. Безумную тьму, которая поглащала его, затягивала в такие глубины, которые не ведомы даже самому богу.

Острая боль пронзила легкие, начинался очередной приступ. Надо было срочно идти в целительную башню, но заканчивать разговор на полуслове Аарон не собирался.

- А если... - старик зашелся в громком кашле, - если они неподчиняемы? Если они будут сопротивляться? Каждое живое существо хочет жить в свободе, стремится к ней. Что тогда мы будем делать?

Он уже знал ответ.

Тьма съела того кучерявого светленького мальчика, которого Аарон когда-то учил всему, что знал сам, которого он растил, как собственного сына.

-Тогда мы уничтожим их.