— Деда, а, деда…

Седой старик обернулся. Мальчишка уже улёгся, но сон не шёл.

— Чего хочешь, малютка?

— Почитай мне, а?

Дед подошёл к шкафу и перебрал корешки книжек. Детских он так и не смог найти.

— Что хочешь почитать?

— А всё равно. Главное, чтобы интересно было.

Старик вздохнул и, оставив полку, пододвинул стул к кровати.

— Тогда я тебе сам расскажу. Хочешь, могу рассказать о богах, хочешь, о простых покемонах и людях…

— Я хочу о том, куда ушла мама.

Старик вздохнул.

— Что же…

Он сел, поднял голову к потолку.

— Загробных миров есть великое множество. В одних есть лишь воины, пир которых длится целую вечность, в других же покой находят только покемоны…

— Я думаю, мамы там нет, — шмыгнул носом мальчонка.

— Да, она не была ни могучим воином, ни покемоном. Однако речь дойдёт и до неё, ты не волнуйся. Могу лишь сказать, что там, куда она попала, всегда светло и хорошо.

— А она смотрит за нами?

— Конечно, смотрит. Так что будь умницей и не растраивай маму.

— А весточку-то ей передать можно?

— Палкиа передаст. Если будешь вести себя хорошо…

В тени под шкафом книг что-то хмыкнуло, но дед и внук этого не услышали. И услышать не могли.

— Точно передаст? Точно-точно? А как он поймёт, куда нужно идти? Как он поймёт, где мама?

— Палкиа знает всё, — старик потрепал мальчишку по волосам с улыбкой. Он захотел встать, но маленькая рука, накрывшая его ладонь, не дала этого сделать. — Ведь он сам создал эти миры, — со вздохом продолжил старик.

Мальчик обернулся к книгам.

— Разве не Гиратина этим занимается?

Старик приподнял веки и убрал руку с волос.

— Не надо его поминать, — вздохнул он. — Да, он забирает души, но именно Палкиа находит им покой. Он распределяет, кто попадёт на вечный пир, а кто в чистый свет, кто сольётся с гением Арцеуса, а кто…

— Получается, Гиратина остаётся там совсем один?

— Совсем один, — потёр старик лоб рукой.

— Нечестно как-то получается! — нахмурился мальчик. — Это ведь всё миры по ту сторону, почему вся заслуга достаётся Палкии? Гиратине ведь обидно…

Что-то в тенях неслышно усмехнулось, и мальчонка повернулся в ту сторону. Но, конечно, ничего не заметив, вновь обратился к деду.

— Гиратина согрешил против Арцеуса. Против всего бытия, против всего живого. Конечно, его не допустят ни к жизни, ни к смерти.

— А почему к смерти не пустят?..

— Потому что у него свой удел. Изнанка мира, которой противится сама природа. Там нет смерти, но нет и жизни. Там нет ничего, кроме него самого.

— Ну и скука! Даже смерть лучше будет.

Старик нахмурился, поднял ладонь… Но опустил обратно.

— Когда подрастёшь, всё поймёшь.

— А мне Гиратину всё равно жаль! Он не заслужил быть совсем один.

— Арсеус справедлив, — сказал старик. Теперь скрыть раздражение у него не получилось.

— Но что он тогда такого сделал, чтобы получить такое наказание?.. — в ответ на усталый взгляд мальчик продолжил: — Почему его просто не поставили в угол?

— Это и есть его угол. Из которого он видит всë…

— Даже нас с тобой?

— Может, и нас с тобой, — вздохнул дед. — Но он ничего не сможет нам сделать. Палкиа не даст. Он оберегает границу миров и её не нарушить.

В тенях улыбнулись. Есть, есть всё же на свете один шутник, которому это под силу, но старику об этом совсем не надо знать. Может, мальчонке будет легче это принять. Когда-нибудь. На свете вообще много чего есть, что может познать молодая душа.

— Перед тем, как отправиться к маме, я бы хотел подольше побыть с Гиратиной. Как думаешь, будет ли он рад мне?

Старик вздохнул.

— Как знать.

Но тень услышала несказанное: «Не хочешь остаться с ним навсегда — уже хорошо».

Конечно, родная мать будет лучше неведомого страшного бога. Жаль только, что ему не довелось её встретить. И что он вообще не встречает мëртвых.

Божество далеко не такие, какими их представляют. Разве сам Гиратина тому не пример?

— Спи спокойно, — сказал дед, погладив мальчика по голове. — Лучше живи и не думай о загробье. Палкиа обо всём позаботится без нас.

— Хорошо, деда. А Гиратина?..

Дед вздохнул.

— Может быть. Может быть.

И тень их оставила.