Рин лишь проводил глазами Тони, чего-то не понимая. Сфера? Что он пропустил? Что происходит?
Но сейчас не это было важно. Мальчик опять опустил взгляд на Уитли. Осторожно сжал ее руку.
- Я не знаю, что у тебя было до Сафари, но... я знаю, что такое быть чужим. И что такое терять что-то важное, тоже знаю. Ты... хочешь со мной говорить?

Ноэль даже не сразу поняла, о чём речь, когда Мидас назвал ей имя. Сфера?.. Ах, да... Почему он сообщил ей? Он ей... доверяет? Как ей вообще можно доверять после всего, что он видел? И в то же время... ей было неважно. У неё внутри снова всё ломалось, разрывалось на части, и она не знала, как самой-то прийти в себя. Что ей вообще теперь делать?
Это она здесь неправильная. Она ни на что не имеет права. Она лишняя. Она слабая...
...девочка вздрогнула, когда услышала голос.
Тони? Это... он обратился к ней или...?
Неважно.
Нет же, важно!..
- Я... не знаю...
Она должна справиться, она должна замолчать, она должна думать не о себе...
В следующее мгновение Ноэль разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони.

Ти кивнул, видимо, каким-то своим мыслям.
— Сфера... Я помню ее. И я знаю, кому принадлежит. Что ж, — он осторожно обошел Рина с Уитли, и поймал подлетевшего Грифона на плечо. — Раз вы здесь разобрались, не против, если я проверю Ноэль?
Тони вздохнул, обращаясь к Грифону.
— Если успею не развалиться по дороге.
Вернувшись к палаткам, увидел в сумраке светлое пятно скитти и двинулся к нему. Птица самовольно полетела вперед, обращаясь к девушке.
— Ты же Ноэль, верно? Мы встречались сегодня... У тебя очень милая кошечка.
Ти закатил глаза, ускоряя шаг: люди иногда боялись говорящих покемонов, а таких харизматичных и дерзких... Он надеялся, чтобы Ноэль это не отпугнуло.
Наконец он легко коснулся ее плеча.
— Ты как? Я не понимаю, что, но какая-то драма здесь развернулась.

Refling jon scarry

Тихий голос Рина словно заставил Уитли на секунду вернуться в реальность, Легкие, мягкие объятия, такие нетипичные для нее... Девочка на какой-то момент забыла, что вообще плачет.
Разве Рин не должен был быть с Ноэль?
Однако, видимо, нет, и Уитли, незаметно для себя же, отпустила лисенка из рук. Гьяччо уткнулся носом в траву перед хозяйкой, тоскливо поскуливая.
Уитли молча сжала в объятиях Рина в ответ, будто цепляясь за единственный источник света в данные секунды. Это было так фантомно, но в то же время реально...
И ее это пугало.
Появление второго человека здесь Синдерс заметила чуть позже, когда уткнулась Рину в плечо и вновь всхлипнула. Девочка взглянула на того, кто к ней обращался, и...
Это был Он.
- Д-да..?

Мидас в изумлении следил за происходящим действом. Ему казалось, что от него явно что-то скрывают, но он понимал, что это не от вредности, а просто потому, что по каким-то причинам, они не могут рассказать. Он оглядел изумлённых Рин и Ноэль... Видимо, поступок Уит вывел из колеи и их тоже, после чего сказал:
- Я не знаю, что тут произошло, но я постараюсь выяснить, что стало тому причиной. В любом случае, вам я могу доверять на все сто процентов, поэтому скажу: ребёнок, который является родственником хранителя сферы - он среди синновцев. И это один из тех ребят, что в твоей, Ноэль, группе. Он наклонился к Ноэль и прошептал ей имя на ухо.

Он хотел сообщить имя и Рин, но неожиданно, парень убежал из палатки.
Вслед за ним выбежаа и Ноэль. Мидас очень удивлённо рассматривал вход в палатку... видимо, рассчитывая на то, что кто-то войдёт. Затем он вышел из неё и увидел Ноэль.
- Ты в порядке? Что случилось? Я не понимаю. Ноэль, я могу рассчитывать на то, что ты поможешь Рину? Узнай, что с ним, и постарайся помочь ему прийти в чувство.
- Я пойду, узнаю, что с Уитли. Такое поведение нетипично для неё. Всему должно быть разумное объяснение. Ну всё, я убежал.
Мидас обратился в копию скитти, которая также сидела рядом и растворился в темноте.

Ноэль выбежала из палатки вслед за Рином - и застыла.
Она вдруг почувствовала себя... неуместной? Неправильной? Рин только что пытался успокоить её, как будто она ничего не понимала, как будто только и умела, что полностью отдаваться эмоциям, не думая о других, не думая о том, что происходит вокруг. Но ведь она же сказала, сказала, что не станет мешать тому, что важно, она готова была загнать свои чувства как можно глубже!..
Значит... вот так? Значит, она правда слишком слабая, чтобы справиться с собой, и Рин тоже так думает?
Конечно же, из палатки выскочила и котёнка - и остановилась рядом с Ноэль в нерешительности. Девочка тоже не двигалась с места. Покемонка растеряна... нужно взять её на руки, успокоить - но Ноэль не могла даже этого. Она вдруг почувствовала, что не имеет права даже на то, чтобы быть рядом со своей покемонкой, потому что она ужасна. Она слишком отвратительна для всего этого мира.
"Простите меня..."

Очнувшись после (очередной) серии видений-воспоминаний, зовите их как вам угодно, Тони пытался найти взглядом птицу. Но Грифон куда-то делся, куда он постоянно...
Опершись на трость, он сделал несколько шагов, как вдруг услышал... Чьи-то сдавленные рыдания.
Сердце сжалось. А в животе отдалось тупой болью, будто оттуда что-то забыли вытащить.
Он всегда говорил брату, что на слезы способны только люди. Другие создания, в ком не живет душа, не способны. Ведь глаза — зеркало души, а слезы катятся именно из них.
Ти, стараясь наступать как можно более осторожно, раздвинул ветви кустов. И увидел... Девушку. Кажется ее звали... Уитли.
И тихо проговорил, едва громче шелеста листвы.
— Прошу прощения за мое любопытство... Но не могу видеть, когда чья-то душа...
И он замолк, уставившись в землю.

Мальчик замер, не зная что сказать, что сделать, осознавая, что его слова могли стать спусковым крючком. Потом осознал - и его накрыло как волной.
Это же как я.
Остальные в комнате еще не успели прийти в себя, потому он просто бросил виноватый взгляд на Ноэль и разжал пальцы, бросился из палатки, к кустам, над которыми взлетел его верный всевидящий тейллоу. Почти на ощупь, едва видя силуэт Уитли, упал позади нее, обнял, легко, боясь напугать еще сильнее.
Сказать мог только одно:
- Я тоже был так одинок.
И умолк.

Ее колотило, как от озноба.
Уитли понимала Ноэль, но сейчас ей было совсем не до этого. С ней самой было что-то не так, и все ее внимание на беседе улетучилось, как дымка.
Она молча встала, стиснув кулаки, и вышла из палатки, оставляя после себя только Гьяччо, который просто обалдевше смотрел на всех присутствующих. А после метнулся вслед за хозяйкой, на ходу попискивая, видимо, какие-то упреки в сторону детей.
Девочка прошла пару метров и юркнула в кусты, не желая показываться кому-то на глаза. В голове стоял туман, точнее ровно ничего - словно темнота, из которой нельзя было выбраться. Она впервые ощущала себя одинокой. Встречи такого плана явно не предвещали ей ничего хорошего, и она понимала это слишком поздно.
Но вины тут ничьей не было, просто в один момент ее накрыло, словно волной, отчаяние и тоска, которые переросли в паническую атаку. Синдерс горько зарыдала.
"А вдруг и я... А если кто-то еще... Невозможно! Как же..."
Она была не такой, как другие. Ее прошлое задавало ей знак в обществе, который определял ее настоящее и будущее. Наверняка ее тоже разыщут. Она четко помнила яд в голосе отца, какой страх испытывала мать, выдававший это голос только усугублял их агрессивный спор.
А теперь она еще и лишалась всего, что было у нее до поездки, раз за разом, словно судьба сама отнимала это у нее мановением руки, по волшебству. Раз - и нет никакого прошлого, два - и нет ее друга, три - и нет спокойствия над головой.
Вообще ничего не было, кроме поглощающей пустоты.
Уитли взяла на руки лисенка, зарываясь пальцами в ее мех и шерстку на голове, в его голубые кудряшки, ощущая прохладу от шкурки и от ледяных подушечек на лапках своего спутника. Гьяччо только тяжело дышал от такой же паники, что и хозяйка - но он переживал за нее, зная, что когда Уитли находится в состоянии истерики, ее очень трудно контролировать, она как загнанный в угол крольчонок, беспомощная и такая напуганная.
У нее дико болела голова, она словно не понимала, где находится. У нее никого не было, кроме Гьяччо.
Ничего и никого.

Рин осторожно шагнул между девочками, чуть замерев - вдруг повторится то же, что и в прошлый раз.
- Я... я прошу вас, - он не знал, что делать, он вообще не умел решать конфликты, особенно если они возникали с участием его самого. - Прошу. Если... вы не можете что-то простить или забыть, вы ведь просто разъедетесь после Сафари и этого не будет, да? Ноэль... прошу... поверь мне, хотя мне не стоит верить вообще, ведь я... совершал вещи, о которых даже не стоит говорить в этом лагере вслух, но... если я живу с собой, поживи с Уитли этот месяц, прошу? Тебя никто не заставляет обнимать ее или что-то, можешь просто говорить через меня... Уитли... так случилось... прости этот мир. Ты знаешь, я не делал тебе зла, я не хотел тебе зла, и я не буду его совершать, пока мы здесь, и я присягну вам обоим, если нужно. Забудь пока про отношения... забудьте вы все... сейчас мы на миссии, и не люди, а единицы действия, верно?
Его трясло... мда, после такой речи он и сам бы себе влепил.

Ноэль затрясло, как бы она ни старалась унять дрожь. Видя слёзы на глазах Уитли, она одновременно чувствовала острую жалость и... нет, не ненависть. Она не знала, как это чувство называется - ей просто хотелось отстраниться, как можно дальше, не видеть её никогда... Что-то сломалось внутри Ноэль в тот день, сломалось и не могло зажить, и всё же ей не хотелось, чтобы сломался и кто-то ещё. Она должна, обязана что-то сказать, она действительно должна отпустить, но...
Не выходит.
- Я... не могу, - выдохнула она. - Простите... - вот это уже совсем не к месту. - Не могу.
Девочка шагнула вперёд, чтобы смотреть прямо на Уитли. Надо было сказать что-то ещё.
- Я тебя не ненавижу, - с трудом выговорила она. - И не хочу ничего выяснять. В этом нет смысла. Не надо объяснять мне очевидные вещи, я прекрасно знаю, что здесь творится. То, что я чувствую, никаким целям не помешает. Но... я не прощу. - И добавила, прекрасно понимая, что это не поддаётся никакой логике: - Прости.

Уитли молча слушала Рина и Мидаса и следовала следом за ними, Гьяччо к этому моменту уже успел догнать. Теперь они находились в палатке Ноэль, и Уитли чуть ли не костями ощущала, что ей тут не рады. Ох как не рады. От этого на душе стало терпко, даже противно, и вновь недовольство накрыло ее с головой, но девочка понимала, что одновременно с этим ей абсолютно все равно. Поэтому она снова быстро успокоилась.
Она сюда пришла не отношения разъяснять, а ради благого дела, и распри с соотрядовцами стояли на самом последнем месте, если в данный момент Синдерс вообще не волновали. Она научилась жертвовать одним ради другого, что напрочь отбило ей чувство сожаления.
Она многое выучила за это время, и многому обучилась. Уитли снова тоскливо посмотрела на Мидаса, в своих мыслях, почти со слезами на глазах. В душе снова что-то отозвалось болью, как будто по груди что-то резко и яростно полоснуло когтями.
Она не сожалела, но все еще тяжело переживала произошедшее. Для нее это было почти личной утратой. И ведь не даром - обман матери, переворот в Миллионе Удовольствий, ее прошлое... Это все выглядело, словно сама судьба смеется над девочкой и наблюдает, как та выйдет из ситуации.
Уитли выходила. При этом теряя больше, чем получая. Точнее почти не получая вообще ничего.
Неудивительно, что она выглядела так, словно больше ничего не хотела делать для жизни.
- Ноэль, я знаю, ты этого не сделаешь даже по просьбе Рина, но выслушай меня. Пожалуйста. - Уитли склонила голову немного вперед, исподлобья глядя на девочку. - Сейчас не время нам выяснять отношения, Мидас и Рин говорят правду. Тем более я не хочу этого делать. Мы с Рином отпустили, - Уитли покосилась на Рина, взглядом говоря ему, что все нормально и она правда не хотела начинать с ним тот конфликт, - и я прошу тебя, если не молю, тоже отпустить. Мы друг другу не враги. У нас есть одна общая цель. После выполнения которой можешь ненавидеть меня. Я пойму.
По щекам скатились кристальные капли и почти беззвучно скатились на ткань джинс, оставляя после себя только маленькие пятнышки от влаги.
Нет.
Она не поймет, потому что сейчас ее сердце было заполнено другими мыслями. Почти все - даже не об оппозиции. На секунду ее разум поблек, и она вновь ощутила в ладонях ткань от одежды Мидаса, когда тащила его в палатку.
Девочка тряхнула головой. Резко ей стало катастрофически сложно сосредоточиться, и она прижала рукой переносицу в надежде, что ее отпустит.
Но нет.

Ноэль, кажется, растерялась ещё больше. Рин... защищает её? Успокаивает? Как будто это ей что-то грозит... Она почувствовала его тепло - и в тот же миг снова вздрогнула от накрывшего её тут же осознания, что на них смотрят. Смотрит человек, перед которым она бы не хотела выглядеть уязвимой. Рин... всё-таки доверился ей? Он - доверился?
Почему тогда она, Ноэль, не может?..
А она... знала, что не время враждовать между собой, когда над всеми нависла угроза. Знала. И всё равно - не могла. Просто не могла себя заставить. Не могла забыть того, как всё было. Этому не помог никакой ритуал, который вроде бы должен был сплотить их.
И... всё те же страшные слова словно бы продолжали звенеть в голове.
"Почему я обязана считать, что это сделали не вы?"
Если Уит допускала даже такие подозрения, чего можно ожидать от неё теперь?
- Рин... я... доверяю тебе, - наконец, тихо сказала Ноэль. - Но... это не значит, что здесь доверяют нам.
Она хотела звучать как можно холоднее, загоняла чувства внутрь, и всё же в её голосе явственно слышалась горечь.
Она выслушала и Мидаса - и всё же она едва заставляла себя вникать в то, что он говорит. Она помнила, что это не тот же человек, с которым они сблизились, и от этого было жутко, страшнее, чем присутствие призрака. Он ведь, кажется, даже ничего не понимал... почему он-то тогда решил ей поверить?
Как же она устала.

- Ноэль - Мидас не мог подобрать слов, к тому же, он не понимал, что имеет в виду Рин - Ноэль, мы просто пытаемся помочь профессору и пытаемся предотвратить то, что может случиться, если сферы контроля попадут в плохие руки. Я понимаю, что, возможно, мы расстались не лучшим образом, но сейчас нам нужно сплотиться. Сплотиться против общей угрозы. И я верю в то, что вы на нашей стороне, но всё же, давай пройдём в палатку, подальше от любопытных глаз, и обсудим то, чем мы можем помочь Хоуку.

Если бы у неё был выбор (выбор, конечно, был всегда, но давайте не забывать о чувстве долга), Лили бы сейчас праздновала с покемонами-призраками.
Но, тем не менее, конкретно сейчас она пыталась обработать информацию, полученную ею сразу с двух сторон, и продумать свой дальнейший план действий.
Удивительно, что сфер нашли целых две, но, видимо, так и было - или же, возможно, кто-то кого-то обманывал (и мы будем также обманывать вас, если скажем, что в этом предложении абсолютно нормальное, не превышающее нормы количество запятых, которые позволяют читать его, не останавливаясь на каждом слове).
Возможно, обманывали все.
В любом случае, её дело - доносить информацию, правда?
Именно поэтому она направлялась в палатку СЕХСа, намереваясь передать остальным членам то, что она узнала от стороны предателей, чтобы они вместе (наконец-то!) могли обсудить эту ситуацию. Все её планы почему-то сворачивали в "обсудить с СЕХСом", когда она пыталась записать их в её любимом блокноте, который она везде брала с собой и, кажется, была недалека от того, чтобы дать ему какое-нибудь имя.
В штабе, конечно же, никого не было.
Лили вздохнула, и, осмотревшись, вырвала из блокнота листок, заодно доставая ручку. Она не готова была просто сдаться в очередной раз, нет. Вместо этого она...
Напишет записку.
Конечно, стоит не писать там всё чётко - ей нужно было позаботиться о сохранности информации, но девочка полагала, что за другой информацией её сокомандники могли обратиться лично к ней - сейчас же она скорее намекнёт на нужного человека.
Верренс задумчиво погрызла кончик ручки и начала писать:

Ноэль стояла внутри, растерянная, напуганная... конечно, она ведь не знала всего этого...
Рин шагнул ближе, прижимая девочку к себе. Взял за руки.
- Ноэль, все хорошо. Все хорошо. Помнишь, я говорил о ребятах, что тоже бежали?... Это они. Не... не бойся, я помню, при каких обстоятельствах мы виделись вчетвером в последний раз. Но мы сейчас четверо не враги. Я хочу им доверять... а ты... просто можешь доверять мне?

Ноэль показалось, что она слышала голос... громкий, звонкий и подозрительно знакомый. Уит. Или нет, не показалось. Наверняка его вообще слышал весь лагерь, но Ноэль не очень-то было важно, что там эта девочка настолько не поделила с Локи, что решила его опозорить при всех. Она бы просто предпочла никогда больше не видеть её и не слышать. Хотя и понимала, что едва ли сможет этого избежать...
...только вот не знала, что увидеть её ей предстоит уже через пару минут, да ещё и не одну. С ней был Мидас... и Рин.
Ноэль передёрнуло, и внутри у неё всё напряглось.
- Рин... - она нарочно обратилась только к нему, - что-то случилось?..

Все же Ноэль! Мальчик кивнул.
- Пошли.
Его названная сестра будет с ними. Рин был не уверен, пугает это его или радует, но совершенно точно был рад не прятаться от нее.

Мидас заметил замешательство Рин, и моментально понял, почему.
- Рин, нам надо к Ноэль. Ты помнишь, в какой она палатке сегодня?

Рин кивнул Мидасу и Уитли, не совсем еще понимая, что дальше.
- Ого! Я слышал его, но чтоб сделать ловушку... Да, это неожиданно. Но ничего, мы бы всяко справились. Я в деле.

Кивок мальчика был не просто действием - Скорбь опять высунулась из его волос, и по его команде напустила туману, пусть и полегче, чем при побеге. Он прибивал яды к земле, и Локи не смог бы их догнать.
- Теперь скорее.
Они продвигались к лагерю под облаком тумана, пока не заметили первые палатки. Рин осматривался. Кто их ждет в такой час? Тони? Ноэль?