«Тигр, тигр, жгучий страх,
Ты горишь в ночных лесах...»
В лагере давно объявили отбой, но Ти, нырнув с головой в спальный мешок, высвечивал фонарем страницу в книге. На гравюре был изображен зверь, отдаленно напоминающий легендарного покемона Райко.
После Башни Левендера мальчик нашел книгу, и жадно принялся читать стихи, желая отыскать ответ на пожелиевших страницах. Она словно появилась вместе с ним, или кто-то принес ее на могилу покемона — может, зверь любил поэзию. Грифону, кажется, не очень нравилось.
«Чей бессмертный взор, любя,
Создал страшного тебя?»
— Слишком мудрено, — комментировал Грифон.
Или.
— А есть стихотворение про птиц? — и тыкался клювом в обложку.
Мальчик пока не видел стихов про птиц, в основном это были лирические и религиозные мотивы. Он много не понимал, но душа интуитивно тянулась к этому, он не знал причин. Грифон нахохлился и устроился сбоку. Ти засыпал всегда с книгой на груди, утомившись от чтения, ведь иначе его одолевали кошмары.
Кошмары вязкие, как смола.

Утром отряд вывели гулять на маршрут, где тянулась грунтовая дорога, а подальше виднелись густые заросли нетронутой травы. Ярко светило солнце, и ничего не напоминало о вчерашних лабиринтах надгробных табличек и плит. На земле блестела роса, Грифон разминал крылья: кружится в воздухе с радостными возгласами. Он жутко красивый, хоть и ужасный болтун. Зевнув в кулак, Тони встрепенулся плечами: ранние подъемы были не для него, но ночи переносились с трудом. Он предпочел бы спать, когда восходит солнце, но в лагере были другие правила.
Потянувшись, мальчик принялся испытывать новую обувь: осмотрев, чем занимаются другие, уверенно шагнул в траву, разводя ее руками. Роса моментально намочила кожу между ремешков, но это было даже приятно, чувствовать прохладу. Трость переливалась на солнце, играла всеми цветами: от белого в розовый и голубой, а от него — обратно. Ти не взял с собой книги (мальчик, который выходит на природу с книгой выглядит невероятно странно и подозрительно, не правда ли?), но стихотворение, которое было у него одним из любимых, он успел запомнить наизусть. И он зашептал, чтобы было слышно ему одному.
«В небесах иль средь зыбей
Вспыхнул блеск твоих очей?»
Солнце висело точно над головой, поэтому тень мальчика пряталась под ногами. Ти заметил краем глаза движение, пригнулся, чтобы не выдавать себя и двинулся на источник шума. Со стороны он выглядел, наверняка, очень смешно, а трость сиянием перламутра на солнце выдавала его.
Но шум прекратился.
Ти замер, продолжая шептать.
«Где таился он века?
Чья нашла его рука?»
Отодвинув тростью высокую траву, Ти увидел покемона: желтого, как пламя, он словно полыхал под солнечными лучами, а монета во лбу горела ярче всего. Это был мяут, который выглядел несколько иначе, чем фотография в дексе: шесть яркая и неровная, а мордочка хитрая-хитрая. Грифона не было рядом, поэтому, попытавшись улыбнуться, Ти вытащил сафарибол — других не было, хоть это и означало, что покемон в конце дня окажется у вожатого.
Покемон обошел покебол вокруг, и покорно дал себя затянуть внутрь. Тони выдохнул: в этот раз вышло легче, некоторые покемоны оказывались упрямы, его нетвердая рука способна промахнуться. Но в этот раз все случилось быстрее. Даже... Удивительно. Он быстро учится, переписывая свою личность заново. Может, он был знаменитым тренером, а у него амнезия? Упал в Лавендерской Башне... Это было самым простым, хотя и не правдоподобным объяснением.
Нужно поймать еще кого-нибудь.

Когда Грифон спустился к нему и поинтересовался, кого он поймал, Ти не успел открыть рта, как из сафарибола возник мяут, а затем кот начал тереться о лодыжки.
— Кажется, ты ему нравишься.
— Я...
Их тени по-прежнему прятались на земле, но тень котенка была густой, растягивалась под ним.
— Определенно, Ти, — мяут махнул в сторону птицы лапой, и Грифон отстранился. — Чудная киса для чудного мальчика.
— Кто бы говорил.
Это было странно... Тени. Тени в воспоминаниях ползли по полу, теряли форму, а после приобретали вид литлена. Глаза горели, а тело меняло форму. С другой стороны кот был похож на персиана черного цвета, и Ти на протяжении дня всегда подставлял для кота ладонь.
Тот вился за ним весь день, то потираясь о ноги, то лизал в щеку. Ти поймал еще одного мяута и пиджи в тот день — второй кот был уже совершенно обычным. Если бы не ограничение в одного покемона-напарника, Тони с радостью взял бы мяута с собой.
Завечерело.
Пора было возвращаться в лагерь, и Ти, как и вчера, отдал сафарибол вожатому. Ему было жаль мяута, но таковы правила. Еще он отдал птицу, которая не сразу попалась, с Грифоном позднее состоялся отдельный разговор.
Достав книгу и приготовившись ко сну, Ти открыл страницу с большим котом, так напоминающим Райко, представителя кошачьих. И стал читать под лучом фонаря.
«А когда весь купол звездный
Оросился влагой слезной...»
Воздух в палатке будто стал густым и вязким, а костер на улице потух.
Ти выдохнул и закрыл глаза.
Этого... Не происходит.
Холод каменных стен, гобелены, тень вьется по лестнице и крутится у ног Рыцаря. Тень принимает форму кота, и готова драться за Рыцаря, помогать ему, чтобы под этой маской растаял лед.
Он протягивает руку, косается колючей шерсти.
Тень обволакивает ее, он погружается...

Утром Ти обнаруживает рядом с собой котенка. Мяут сопит, выглядит абсолютно невинным, и тревожные воспоминания, вроде ползущих к нему вечером теней, погасшем костре, рассыпаются без труда. Всего лишь очередной кошмар, говорит себе мальчик.
Кошмар, который закончился.
Он протягивает ладонь, чтобы погладить кота.
«Улыбнулся ль, наконец,
Делу рук своих творец?»