Давным-давно, сам не видел, лишь от людей слышал, жил в цветастом регионе Синно один мальчик. Было ему в начале его истории девять лет, и мечтал он, как и многие его друзья и одногодки, стать тренером покемонов.

- Вот исполнится тебе десять, - говорили его родители, - отправишься в лабораторию профессора, выберешь себе первого покемона из тех, что он предложит, и сможешь земли покорять и команду собирать.

Слушал мальчик эти речи, слушал рассказы о тренерах, и зрела в его груди мечта неугасаемая. Сверстники его тоже слушали, и порой начинали беседовать меж собой, кто какого покемона выберет.

- Вот возьму я чимчара, - говорил один. - Мелкого да юркого, да вырастет он в повелителя обезьян инфернейпа, что любой шторм опередит да любую стену сокрушит.

- Что твой чимчар, я пиплапа возьму, - говорил второй. - Пусть мал да тих, созреет - корону наденет, станет эмполеон, всех птиц чемпион. По зову его волна несется, а любой удар об сталь разобьется.

- И все же не так велик, как тортерра, - отвечал третий. - Возьму малого туртвига, буду кормить да растить, и станет он в одночасье покемоном, как остров, большим, и как панцирь, крепким. Трава на его спине колышется да деревья пускают корни; как зарычит - воздух дрожит, как ступает - землю сотрясает.

Посматривал на них мальчик, да не отвечал ничего, лишь посмеивался. Задевало это его товарищей, и вот возьми они и спроси:

- Чего смеешься-то, уж не над нашими ли выборами? А если так, то сам кого возьмешь у профессора?

- А может, кого и возьму, - отвечал мальчик, - да только неважно то. Стартовый покемон есть у всякого, и немного в этом величия. Но мал да велик - все покемоны пред драконами склоняются, а прежде всего пред королем их, могучим гарчомпом, чей рев на весь Синно разносится. Как исполнится мне десять лет, пойду я в дикую глушь и поймаю короля драконов, и будет он мне главный покемон, а прочие - без разницы.

Покивали его сверстники, спорить не стали, но и насмешки его забыть не сумели. И стали по городу его меж собой ловцом драконов прозывать.

Мальчику то прозвище было без разницы, верил он, что пройдет время - и докажет всем, что не пустословил он. Но до тех дней еще долго было, и жил он, как и все прочие, уроки учил да во дворе играл.

Вот только однажды гроза разразилась долгая, да ливнем по крышам заколотила, и проснулся мальчик посреди ночи и видит - к окну его прижалась сваблю птичка-невеличка, перышки взмокли да клювик дрожит. Подошел он посмотреть на нее - а птичка и говорит ему:

- Холодно мне, тяжко, крылом шевельнуть не могу. Пусти обогреться - и буду твоим покемоном, даже бороться не стану.

- Мал я еще для покемона, - ответил мальчик, - да только на улице и правда холодно. Залетай в дом, пережди грозу, да и лети себе.

Открыл окно, и плюхнулась птичка внутрь да на пол. Нахохлилась, крылышки поджала, да забилась в угол. Мальчик посмотрел на нее да и спать лег; а наутро - будто и не было.

День прошел, два прошло, и вот сидел мальчик снова у окна да уроки делал, как вдруг услышал стук. Глядь - а на окне вновь сваблю сидит.

- Спасибо тебе, - защебетала, - что пустил согреться в ночь холодную. Уж неловко вновь тревожить тебя, но не пустишь ли ты меня вновь к себе? Я так долго в облаках летала, крылья мои устали.

Посмотрел на нее мальчик да подумал - какой вред от птички-невелички? Открыл окно, впустил сваблю, да больше и закрывать не стал.

- Прилетай, - сказал, - и впредь, если нужно. Мне от малой птички в доме тесно не сделается.

Отдохнула сваблю немного, да и выпорхнула из окна, а назавтра вновь прилетела, да блестящий камушек в клюве принесла. Так и стала залетать, да песни петь, да истории о диких покемонах рассказывать. И начал мальчик замечать, что и спится легче, и дела сами собой делаются, а каких-то историй он ни от кого не слыхивал. Поставил кормушку у окна, да начал каждый день спешить к ее прилету.

Вот только как-то шел он по улице, да услышал, как сверстники его переговариваются - те, кто не забыл его насмешек.

- Вот идет ловец драконов, - говорили они. - Над нами смеялся, величием похвалялся, а дракон его - птичка-невеличка.

Тут и взыграла в мальчике гордость, не желал он, чтобы кто-то в мечте его сомневался. Поспешил домой да кормушку убрал, да окно захлопнул, да вместо привычного отдыха в книги зарылся - будто не время и не прочие дети на пути его славы стоят, а птичка малая.

Глядь - сваблю в окно стучится:

- Милый друг мой, что не так меж нами стало? Неужто чем тебя обидела, неужто мала моя к тебе благодарность?

- Нет у меня на тебя обиды, и благодарности я не жду, - отвечал мальчик, - да только не нужна мне птичка-невеличка на пути моем. Летай в облаках да пой свои песни, но ко мне не прилетай больше.

- Но разве от песен моих тебе сон не милей и день не краше? - застучала снова птичка. - Разве подарки мои не греют тебе душу? Не отвергай меня, прошу, и расскажу тебе любую историю, какую захочешь.

- Хороши твои песни да красивы твои подарки, - отвечал мальчик, - да только не время мне сну предаваться и красотой любоваться. Нужно мне учиться да все о покемонах познавать, а как исполнится десять - отыскать короля драконов, гарчомпа, да победить его. А прочее - без разницы.

И больше не отвечал ничего. А сваблю постучала-постучала еще в окошко да и улетела прочь, и не прилетала больше.

Тяжко было мальчику попервой от песен ее отвыкать, да только сильнее он в уроки свои зарывался. Прошел месяц, другой - и вовсе вспоминать перестал.

А потом и год прошел, и пришла пора к профессору отправляться. Уж сколько не хотелось мальчику на прочих равняться, но к тому дню выучил уже, что голыми руками, как ни крути, а гарчомпа не поймаешь - и нужен ему спутник в дороге. Рано-рано поспешил в лабораторию, взял себе туртвига, и пошел по дорогам и распутьям силу копить.

И вот зашел он в одну деревушку, глядь - а все суетятся и меж собой шепчутся, да все куда-то поглядывают. Одолело любопытство мальчика, подошел он поближе да спросил:

- Что за беспокойство в вашей деревне? Неужто великий день случился?

- День как день, - отвечают ему, - да только пришел в наши земли старец из земель далеких, о которых в Синно мы даже не слыхивали. Говорят, тренер он сильный, всех противников своих поверг, да склонились перед ним покемоны, о которых даже в тех дальних землях только легенды молвили. Говорит, всякому, кто попросит - советом поможет да руку протянет, только боязно нам великого человека тревожить.

Подумал мальчик, что не помешает ему совет на пути к мечте его, да и пошел на главную площадь. Глядь - и правда сидит там старец, с виду древний, но в глазах да осанке словно сила мерцает. А вокруг него покемон витает, о котором даже в книгах не молвится - мал да быстр, с кольцами играет, в одно влетит - из другого вылетит.

Видно, об этом покемоне лишь в легендах молвилось, подумал мальчик. Подошел поближе, поклонился учтиво, да и заговорил:

- Доброго здравия вам, мудрый тренер. Слышал я, из далеких земель вы пришли, всяких противников на пути своем сразили. Я ищу гарчомпа, короля драконов, не поможете ль вы мне советом да напутствием?

Долго смотрел на него старец, с головы до ног взглядом окинул, да еще на лице задержался. После молвил в ответ:

- Знаю я отсюда дорогу одну, что тянется прочь от людских селений, да на границу земель, что Синно зовутся, к землям, куда ни один тренер не захаживал. А ведет она сквозь лес густой, да к горе одинокой, а на горе сидит король-гарчомп, да такой, что не одних лишь драконов сильней, а и своих сородичей; как исторгнет рык - камни катятся с горы.

Обрадовался было мальчик, что прямиком к мечте своей пойдет, да только старец дальше молвил:

- Но не стану я тебе говорить, где отыскать ту дорогу. Вижу, молод ты и упрям, коль услышишь - то далеко пойдешь; но гордость твой разум туманит, с пути верного собьет да в чащу увлечет. Пропадешь ты в лесной глуши, и не желаю я тебе такой судьбы.

- Не могу я от мечты отступиться, - вновь заговорил мальчик. - Пусть и заплутаю, но, может, сумею выбраться; а коль не попробую даже, то вовеки себе не прощу. Умоляю вас, мудрый тренер, дайте хоть бы и знак!

Покачал головой старец да и вовсе взгляд отвел, как покемон его заговорил-заухал, пред лицом его закружился. После в одно кольцо нырнул, из другого вынырнул - а в руке его камень круглый да гладкий, в полуденном солнце рассветным облаком переливается. Поглядел на это старец, да и вновь на мальчика взор обратил.

- Не пускал бы я тебя в дорогу тяжкую, да только Хупа иначе молвит, удачу тебе пророчит. Как встанешь на рассвете да выйдешь из этой деревни на запад, так к полудню выйдешь к дереву расколотому, а близ него - найдешь начало старой дороги. Ступай по ней, не сворачивай, да на другие города-поселки не озирайся, а как дойдешь до леса - арсеус тебе судья.

- Да возьми этот камень в дорогу, прямиком с моей родины, верную службу тебе сослужит. Только пророчит Хупа: как дойдешь до конца, чего желал - обретешь, но в чем нуждался - навеки потеряешь. Ступай же, и не сожалей о содеянном.

Огорчился мальчик, услышав такое напутствие, но путь предстоящий затмил тревоги его. Поблагодарил он старца, попрощался, да и на ночлег в деревне устроился; а на рассвете собрался и в дорогу отправился.

Долго ли, коротко ли - да отыскал и дерево расколотое, и дорогу старую, да и зашагал вперед. Шел, не сворачивал, вурмплов диких разгонял да на крыши городов вдалеке поглядывал. Ночь в поле провел, а ко второй и лес впереди показался.

"Уж тут мне медлить нечего," - подумал мальчик. "Сколько я по дорогам ходил, что, лесов не видывал?" Да только идти не пришлось - превратилась дорога в тропу замшелую, а затем и вовсе пропала. Побрел мальчик вперед без дороги, меж деревьями путь угадывая. Час, другой перед ним лес расступался, а затем густой-густой стал, а как мальчик свернуть попытался - дикие комби из зарослей поднялись, зажужжали роем, видно, гнездо свое защищая. Выпустил мальчик туртвига из покебола - да только он один был, а комби много, да и непросто травяному покемону с насекомыми справиться.

И вот склонил туртвиг голову, и нацелился было рой на самого мальчика - как вдруг спорхнула с небес птица юркая. Взмахнула крылом раз, другой, да и разогнала комби, да только и сама устала, и села наземь. Глянул мальчик - а это сваблю, птичка-невеличка, что давным-давно у окна ему песни пела.

- Как же далеко ты забралась, птичка, - удивился мальчик.

- А что мне, небесному созданию, далеко да близко, - отвечала птичка. - По миру летаю, истории собираю. Да только и ты далеко от дома забрался. Хоть и покинул ты меня, не могла я тебя в беде оставить - да только и у меня сил немного осталось.

Посмотрел мальчик на нее, да на туртвига своего поверженного, подхватил обоих - да прочь из леса побрел, по следам своим. Благо, недалеко забрался, дорогу обратную отыскал - да прочь от дороги старой зашагал, к городу ближайшему, к покецентру. Хоть вокруг трава по колено колыхалась - никого по пути не встретил. Встретила его сестра Джой, налила ему какао горячего, а сама покемонами занялась.

Отдохнул мальчик, да и задумался: как теперь обратно к лесу выйти? Трава высокая - не тропа проторенная, пути не отыскать. Видно, придется ему в деревню ту с пустыми руками возвращаться. Да и если вернется, как в лесу дорогу отыскать?

Позвала его сестра Джой, отдала ему покебол с туртвигом. Собрался было мальчик прочь, как на плечо ему сваблю вспорхнула.

- Хоть и покинул ты меня, не могу тебя одного на пути твоем бросить. Пойдем же вместе, я в небе летаю, все ветра знаю - покажу тебе дорогу.

Обрадовался мальчик, не помешает в пути компания. Переночевал в городе, по совету ее припасов набрал - да и отправились они в дорогу вместе.

Не подвела птичка-невеличка, вывела его к лесу - а затем и сквозь лес повела, по одной ей ведомым знакам дорогу угадывая. Уж и тропа замшелая под ногами пропала, и начали из теней да зарослей покемоны дикие выглядывать, гостей непрошеных встречать.

Выпустит было мальчик туртвига в бой, да противник его силен окажется, да начнет туртвиг силы терять, - как сваблю с неба упадет, в нос клюнет да с толку собьет, а мальчик в то время снадобье достанет да туртвигу протянет - и снова тот силен, как прежде.

"А ведь недурна птичка-невеличка, хоть мала, да в бою полезна," стал мальчик подумывать.

Шли они, шли вперед, да сквозь чащу продирались, да сил набирались. Глядь - вот уже и гротл вместо туртвига из покебола выходит, замшелый, как в лесу деревья, панцирь крепкий да покатый. Все так же путь им покемоны дикие преграждали, да приноровились мальчик со сваблю, и ни один помехой не был.

Вот только раз вылетел из чащи сайтер, юркий да резвый, на лапах лезвия сверкают. Приготовился было мальчик к битве, взглянул на сваблю, а та и говорит ему:

- Не стоит тебе с этим покемоном сражаться. Поймай его, да возьми с собой - в дороге пригодится.

Засомневался мальчик - зачем ему козявка зеленая, коль идут они за королем драконов? Но не подводили его советы сваблю раньше. Достал он покебол, да поймал сайтера.

Пошли они дальше, сквозь лес густой, а тот и редеть начал, да земля под ногами в слякоть превращаться - видно, топь неподалеку раскинулась. Начали меж противников покемоны ядовитые попадаться, сильнее прежнего - да только не слабела команда мальчика, да и втроем сражаться легче.

Поредели ряды покемонов ядовитых, да все один кроганк в драку лез, не прекращал, щеки огромные да кулаки крепкие. Выпустил мальчик сайтера с ним разделаться, да только замерла пред ним сваблю, крыльями замахала.

- Гляди, как резво он в драку лезет, да кулаками махать горазд. Поймай его, да возьми с собой - в дороге пригодится.

Не сильно мальчик поверил птичке-невеличке - зачем ему покемон ядовитый против короля драконов? Да и здесь не ослушался, достал покебол да и поймал кроганка.

Пошли они дальше, да топь миновали, да вновь сквозь чащу зашагали. Не раз, не два уж мальчик на привал останавливался, самому подкрепиться да покемонам ягод набрать. Вот проходил мимо озера лесного - присел отдохнуть да воды набрать.

Глядь - а по волнам мантин несется, вода под ним брызгами разносится. Не думал мальчик, что увидит мантина в озере лесном, пресном, вдали от вод морских. Окликнул он сваблю, показал ей чудо невиданное.

- И впрямь чудо, - говорит птичка, - далеко забрался покоритель водных гладей. Добрый знак для нас в этой встрече - поймай его, да возьми с собой.

Тут мальчик сомневаться не стал - как сваблю мантина к берегу приманила, достал покебол да и поймал его. Только взглянул на команду свою, да и забеспокоился - уж пять покемонов с ним путешествовало, считая птичку-невеличку. Но перечить не стал, отдохнул и снова в путь отправился.

Долго дорога сквозь лес вела, уж не один день миновал, и все края видно не было. Измотался мальчик в дороге, едва ноги держат, но как приляжет отдохнуть - так наутро будто сам испил целебных снадобий. Призадумался - и стал замечать, что сваблю ночи не спит, колыбельные ему и его команде поет.

"А ведь хороша птичка-невеличка, в дальней дороге не подведет", подумалось мальчику.

Но вот и дорога стала все вверх да вверх вести, а затем и вовсе лес кончился, лишь деревья редкие, а за ними гору одинокую. Высока была та гора да круты ее тропы, а подходы к ней терниями поросли.

Как подошел мальчик ближе - тернии пред ним сомкнулись, путь к горе преградили. Да и не прошел бы он, но выпустил из покебола сайтера, и взмахнул тот лапами лезвиями, и осыпались ветви колючие. Так и пошли дальше - сайтер впереди дорогу расчищает, мальчик с командой за ним следом.

Вот и заросли кончились, пришла пора на гору взбираться. Но только ступил мальчик на склон каменистый - с вершины рев раздался, и полетели камни с горы вниз. Чудом мимо пролетели, никому вреда не причинили, но и склон завалили - не пройти дальше.

Тут из покебола кроганк выскочил и давай кулаками махать, удаль свою показывать. Полетели крошки каменные по сторонам - и часа не прошло, как расчистил завал.

Стал мальчик дальше взбираться. Хоть и крутой был склон, но не обрывистый, и шаг за шагом все выше дорога вела. Тут глядь - поперек пути река горная, быстрая да удалая, и переправы нигде не видать.

Отозвал мальчик всех покемонов своих да выпустил мантина из покебола. Взмахнул морской зверь плавниками, подхватил его на спину и вверх по реке помчал - только брызги в лицо. Вцепился мальчик крепко, да и думал только, что вся команда его службу ему сослужила.

"А ведь умна птичка-невеличка, неспроста товарищей выбирает," подумал он. "Куда ни глянь - а нигде не видал такого славного покемона".

Донес его мантин до истока реки, а там и до вершины рукой подать было. Да только солнце уж к горизонту клонилось, негоже было дальше идти. Поблагодарил мальчик своих покемонов, да на ночлег устроился.

А как проснулся - только и ахнул. Стоит пред ним его первый покемон, да только не гротл уже - тортерра, как остров, велик, да как скала, могуч. На спине его трава колышется, а меж травы - дуб зеленый, а на дубе том птица синяя, нежная да гордая, два пера на голове лентами вьются.

Узнал мальчик давешнюю сваблю, теперь алтарию. Во все глаза глядел, поверить не мог; а птица в ответ глянула да и говорит:

- Уж близко мы к цели твоей, помогу тебе и здесь советом. Поднимайся на вершину, да пусть заревет тортерра, на бой короля драконов вызовет. А как бросится он в битву - окликни меня, да камень достань, что Хупа тебе подарил, и ничего не бойся.

Удивился мальчик, что птица синяя про камень знает, но спросить не успел - взмыла та в небо да меж облаков запряталась. Что ж, собрал пожитки да отправился с тортеррой на вершину.

Вот поднялись они - выше некуда, лишь только пик, а в нем пещера. Спрыгнул мальчик с тортерры, а тот как зарычит - воздух дрожит, как шагнет - землю сотрясет. Вдруг в ответ и вовсе гора дрогнула, и показался из пещеры гарчомп, король драконов, которого мальчик раньше только в книжках видывал.

Заревел гарчомп - земля пошла трещинами. Да и бросился в бой, тортерра лишь вперед шагнуть успел, мальчика собой прикрыл. А тот и медлить не стал, камень из сумки выхватил да в небо поднял, да воскликнул:

- Приди, птица синяя!

Сверкнул камень огнем рассветным в лучах солнца, и упала с небес алтария, и схватила его из руки мальчика. И будто перья ее взметнулись, и хвост ее взвился, и замерцала невиданной силой, будто не покемон, а небо само спустилось в битву. Метнулась птица перед гарчомпом, крылья расправила да песню запела.

Опять заревел король драконов, да кинулся на нее в ярости - аж захотелось мальчику глаза закрыть. Да только нипочем были птице удары гарчомпа, а он от ее песни все слабей становился, все медленней в бой бросался, а затем и вовсе поник.

Взмыла алтария в небо, мальчику дорогу уступила. Достал тот покебол да и бросил в гарчомпа. Поглотил шар могучего зверя, и вечностью казались секунды ожидания - но раздался щелчок, и настала победа.

Выпустил мальчик всех других своих покемонов, подобрал покебол глазам своим не веря. Уж сколько носил он мечту свою неугасаемую, сколько не верили ему сверстники, а поймал он короля драконов. И весь этот путь вела его птица синяя, могучая да мудрая.

Обернулся мальчик к ней, поблагодарить за помощь неоценимую. Глядь - висит она в небе облаком белым, видением чудесным, и далеко - рукой не дотянуться.

- Сделала я для тебя все, что желал ты, - говорит, - но пора нам прощаться. Хоть и дорог ты мне был, хоть и не хотела одного тебя оставлять на пути тернистом - но не могу забыть, что покинул ты меня. Возвращайся в Синно победителем, а я полечу в облаках петь свои песни, но к тебе не прилечу больше.

И взмахнула крылом, и скрылась в облаках, унося с собой песни целительные да камень рассветный.

Горько зарыдал мальчик, ни слова сказать не успев, в одночасье чуда своего лишившись. Окружили его сайтер с кроганком да мантином, и как выплакал мальчик свое горе, всех троих приобнял. Пусть не птица синяя, да только помогли они ему не меньше, не хотелось ему и их потерять.

Вернулся мальчик в родной Синно, верхом на короле драконов, да верной троицей окружен. Говорят, с тех пор тренировал их на равных, ни одного в любимцы не выделяя, да так силен стал, что самого чемпиона сокрушил. Да обошел весь Синно, да в родной город вернулся, да стал сказки рассказывать, о том, что в каждом покемоне дарование отыскать можно. А сказки те люди услыхали, да дальше рассказали, вот и я услышал да вам поведал, а что ложь, что правда, сами думайте.

Как танец Беллоссом дожди остановил
Расскажу тебе, мой юный друг, я сказку. А может и не сказку, кто знает...
Однажды, то ли в Джото, то ли в Хоэнне, а может и вообще в Канто, кто-то прогневал Кайогра, за что тот послал на весь регион беспрерывные дожди. И должно было это наказание длиться две недели, но даже когда этот срок истёк ливни не прекратились. Бесконечные наводнения и отсутствие солнца досаждали и покемонам, и тренерам. Суши почти не осталось, и лишь особо высокие холмы да горы возвышались над водой. Растения, птицы и насекомые погибали, люди были вынуждены постоянно переселяться в другие части региона снова и снова, многих покемонов унесло водой в неизвестном направлении... Всем казалось, что солнце больше никогда не вернётся.

Как раз в то время в этом регионе жила одна славная Беллоссом, которая любила танцевать так, как ни одна другая Беллоссом не любила. Она тратила всё своё время на танцы, придумывая всё более и более причудливые и интересные движения. Другие покемоны считали это увлечение бессмысленным, и не раз говорили танцовщице чтобы она наконец перестала заниматься дурью и сделала что-нибудь полезное. Беллоссом было неприятно, что про её танцы так отзываются, но несмотря на это она продолжала танцевать.
И вот один раз собрались некоторые покемоны вместе, и стали роптать на Кайогра, который похоже совсем не собирался прекращать дожди. Тут Беллоссом и скажи, что надо бы поплыть к самому Кайогру, и напомнить ему, что время дождей-то уже должно было закончиться. Другие покемоны лишь посмеялись над этим предложением.
- Хорошо сказано, плясунья! Да вот только кто пойдёт к Кайогру? Кто осмелится потревожить его? Да и если найдётся какой безбашенный покемон, то он и добраться до него не сможет. Он ведь в самом водном месте живёт! Нам и тут воды более чем достаточно.
Беллоссом опустила голову, но тут решительно заявила:
- Я сама поплыву к Кайогру, и всё что надо ему скажу.
Никто отговаривать её не стал. Одни не поверили, а другие решили что авось в беде поумнеет. А Беллоссом в этот же день собрала лодочку с зонтиком и поплыла.

Плывёт, плывёт и видит: движется её навстречу бревно, а на бревне лежит и плачет зелёный Джолтеон. Подплыла Беллоссом ближе, и спрашивает, всё ли в порядке. Джолтеон тут же перестал плакать, вскочил, и принялся испуганно озираться. Но вскоре он успокоился.
- Я думал ты тренер какой. - признался он.
Беллоссом повторила свой вопрос.
- Эх, куда там... - махнул лапой Джолтеон. - Когда я был Иви, меня только и делали, что меняли как предмет. Мне это так надоело, что я убежал. Потом я нашёл грозовой камень и эволюционировал. О, горе мне! Если бы я знал, что всё потом затопит, то не трогал бы тот камень, а поискал бы водный...
- Я как раз плыву к Кайогру, чтобы попросить его остановить дожди! Хочешь поплыть со мной?
- К самому Кайогру!? - изумился покемон-молния - Я бы рад, да только вот боюсь я плыть к Кайогру...
- Но мы же не просто так плывём, а по делу! К тому же ты электрический покемон, чего тебе боятся…!
Подумал Джолтеон, и согласился.
И вот поплыли они вдвоём. Беллоссом лодочку направляет, Джолтеон шерстью трещит. Вдруг видят они: на жалком клочке суши который вот-вот скроется под водой стоит на одной ноге Лаудрэд, едва удерживая равновесие. Беллоссом направила лодку к нему.
- Забирайся! - сказала она.
Лаудрэд забрался и спросил:
- А куда вы плывёте?
- Мы плывём к Кайогру, чтобы попросить его остановить дожди! Хочешь поплыть с нами?
- Не может такого быть! Я бы поплыл, да вот только боюсь я плыть Кайогру, да и пользы от меня вам не будет... - ответил Лаудрэд.
- Но мы же не просто так плывём, а по делу! К тому же вы Лаудрэды, я слышала, умеете громко орать. Это может нам пригодиться всё-таки.
Подумал Лаудрэд, и согласился.
И вот поплыли они втроём. Беллоссом лодочку направляет, Джолтеон шерстью трещит, а Лаудрэд по сторонам смотрит. Вдруг проплывает мимо них Майлотик. Беллоссом окликнула его, он голову повернул, а у него вместо глаз две точки и рот длинный и изогнутый. Ты наверное уже догадался, что это никакой не Майлотик, а Дитто. Поравнявшись рядом с ним, Беллоссом спросила:
- Куда ты плывёшь?
- Да я сам не знаю. - ответил Дитто-Майлотик. А вы?
- Мы плывём к Кайогру, чтобы попросить его остановить дожди! Хочешь поплыть с нами?
- К самому Кайогру! - удивился Дитто-Майлотик. - А вам не страшно?
- Но мы же не просто так плывём, а по делу! Имеем полное право, так что боятся нечего. Иначе дожди так и будут лить.
Подумал Дитто-Майлотик, и сказал:
- Ладно, поплыву с вами. Когда я вылупился дожди уже шли во всю, хотелось бы посмотреть на мир без них. Только сам плыть я устал, дайте мне в лодку забраться.
Только Беллоссом кивнула, как Дитто-Майлотик стал Дитто и забрался в лодку.

И поплыли наши покемоны вчетвером. Кто стоит, кто сидит, кто лежит. Плывут, и обсуждают предстоящую встречу с Кайогром. И плыли они так долго, пока в один момент не показался в воде синий плавник, и не ударило что-то в лодку снизу, едва не перевернув её.
- Что это, кто это? – забеспокоился экипаж. Последовал второй толчок, и Джолтеон, выглянув из лодки, увидел как Шарпедо пытается прогрызть им дно лодки.
- Вам повезло, что с вами я! Сейчас мы его...
- Подожди, подожди! Ты же нас заденешь! – испугалась Беллоссом.
- О, вы не знаете на что я способен! – отозвался Джолтеон, распушив шерсть. В эту же секунду две стремительные молнии полетели в Шарпедо. От первой он увернулся, но вторая была ещё стремительнее первой, и попала в цель.
- Сдаюсь, сдаюсь! Сам уже не рад, что с вами связался... – запричитал парализованный Шарпедо.
- Так и быть, мы оставим тебя, но не знаешь ли ты, где Кайогр случайно? – решив воспользоваться слабостью врага спросила Беллоссом.
Шарпедо злобно оскалился.
- Знаю... Но почему я должен вам говорить?!
Однако увидев что шерсть Джолтеона снова встала Шарпедо тут же всё что знал, рассказал, и наши путники поплыли дальше, расхваливая точность и быстроту Джолтеона, который от гордости потрескивал своей шерстью ещё громче.

И доплыли Беллоссом, Джолтеон, Лаудрэд и Дитто до места, про которое им говорил Шарпедо, но там никого не было. Верно, Кайогр глубоко под водой. Как же его позвать? Тут встал Лаудрэд и говорит:
- Вам повезло, что с вами я! Сейчас мы докричимся до него.
И закричал Лаудрэд так громко, как ни один Лаудрэд не кричал до этого. Всё вокруг затряслось, вода заколыхалась, но Кайогр так и не появился. Тут, когда Лаудрэд перестал кричать, подполз к нему Дитто.
- Вам повезло, что с вами я! Ну-ка, Лаудрэд, дай мне осмотреть тебя...
Осмотрев Лаудрэда Дитто превратился в точно такого же Лаудрэда, только со смешной рожицей. И закричали они вместе ещё громче! Джолтеону и Беллоссом пришлось зажать уши и лечь на дно лодки, но даже так они чуть не оглохли, и долго не могли прийти в себя, когда вновь воцарилась тишина. А вода меж тем помутнела, забурлила, и показался из неё сам Кайогр – владыка и покровитель вод. Грозно уставился он на непрошенных гостей, и спросил:
- Как вы смеете тревожить меня своим шумом?
Беллоссом тряхнула головой, и выступив вперёд заговорила.
- О, великий Кайогр! Мы пришли, потому что ты наслал на всех нас дожди, однако срок их уже истёк, а они так и не кончились.
- И ради этого вам нужно было так шуметь? – ещё грознее отозвался Кайогр – Я продлил срок за то, что и люди и покемоны перестали уважать меня окончательно, и лишь с утра до ночи поминают меня последним словом.
Вода помутнела ещё сильнее, а дождь усилился. Но Беллоссом продолжила говорить.
- О, великий Кайогр! Пойми, что и люди, и покемоны делают это с досады, но не со зла или потому что они перестали уважать тебя. Взгляни – Санфлоры вянут, многие лишились дома и даже водные покемоны были бы рады возвращению бездождливых времён! О, великий Кайогр, разве ты хочешь затопить весь регион, и стереть его с лица земли?
Призадумался немного Кайогр, и сказал:
- Я остановлю дожди, только если вы покажите мне что-то особенное, чего я не видел.

И поняла Беллоссом, что настал её час. Она подняла руки к небу, и начала танцевать танец легче Флабэбе и таинственнее Аноуна. Слова бессильны в описании этого заворожительного и волшебного танца, как и в описании того, как долго Беллоссом практиковала его ещё задолго до похода к Кайогру. И всё это волшебство, все эти движения, весь танец был исполнен в абсолютной тишине, если не считать шум воды, да шелест листьев юбки танцовщицы. Когда танец прекратился, спутники Беллоссо невольно вздохнули, словно огорчаясь, что всё закончилось.
Кайогр долго молчал, и наконец заговорил.
- Хорошо, я остановлю дожди. А ты, юная Беллоссом, и все твои потомки отныне будут танцевать этот танец каждый раз, когда настанет дождям пора сделать перерыв.
Сказал так Кайогр, и скрылся в воде. А дождь тем временем ослабел, и вскоре совсем пропал.

И вот так танец Беллоссом дожди остановил. Тот, который танцуют Беллоссом сейчас, конечно уже не такой, какой танцевала та самая Беллоссом, ведь таких мастериц в танцах как она было слишком мало в те времена, да и просто много лет прошло.
Многие говорят, что танцы Беллоссом никак не влияют на дожди. Но решать что правда, а что ложь – тебе, мой юный друг.

Когда-то давно, когда на Земле только начинали появляться покемоны и люди, голова у псайдаков действительно не болела. Она не болела и ни у кого другого. Вот уж правда, с какой стати с самого появления за Земле у кого-то вообще должна болеть голова? Как-то не очень-то гостеприимно получается, не находите...
Во всяком случае, природа в те далёкие времена только создавала нечто похожее на так хорошо знакомый нам современный мир. Покемоны тогда изменялись до неузнаваемости за считанные дни: мир был молодым, гибким и податливым. Многое в нём существовало в единственном экземпляре. Единственный континент был населён Человеком (одним) и покемонами (тоже по одной особи каждого вида). Да, в незапамятные времена всё было вот так просто.
И если Человек быстро понял, что покемонам он не ровня, и в первый же месяц сам собрал себе подобие хижины из камня и глины, то покемонам повезло значительно меньше. Им, будучи совсем непохожими между собой, предстояло как-то уживаться друг с другом: на земле, в воздухе и воде.
Сами собой покемоны собирались вместе, если находили в себе и собратьях внешнюю схожесть. Мэрипы и пониты жили с мадбреями и торосами – у всех них были копыта, которыми в случае чего они могли крепко лягнуть врага. У мэнки, пансиров, пансейджей и айпомов были крайне цепкие лапки, которые позволяли им почти без отдыха висеть на гибких ветвях разлапистых деревьев. Бьютифлаи, мотимы и батерфри кружились в небе в поисках самых красивых цветов и быстро взмывали ввысь при первой опасности. Майтиены, хондумы и ликанроки имели прекрасный нюх, поэтому всегда знали, в какой стороне леса их ждут лучшие ягоды. В общем, думаю, на этом примеров хватит, и всем уже и так ясно, как покемоны выбирали себе сородичей.
И только у псайдака никак не получалось найти своё место в жизни. У него были клюв и перепончатые лапы, как у даклетт. Но даклетты стаей взмывали в небо, когда им надоедало их озеро, а псайдак так и оставался на берегу.
– Отчего ты не летишь с нами? – спрашивали его даклетты.
(Всем известно, что покемоны издревле разговаривают на одном языке).
– Я не могу, у меня нет таких крыльев как у вас! – отвечал им псайдак.
И даклетты, слыша это, с шумом улетали восвояси, оставляя его в одиночестве.
***
– Ты ведь всё время плаваешь в воде, почему тогда тебе не жить с нами на дне? – спрашивали псайдака голдины.
Псайдак действительно нырял с ними под воду, но стоило ему достичь дна, как воздух в лёгких предательски заканчивался, и ему приходилось немедленно всплывать на поверхность.
День ото дня псайдак всё больше убеждался, что находится здесь не на своём месте. Очевидно, на озере никто не может понять его. Псайдак и сам себя понимал с трудом, но одно он знал точно: у него были лапы, которыми запросто можно уйти отсюда в любой момент. Так он и поступил, покинув озеро в поисках нового дома.
Первым на пути к лучшей жизни псайдак встретил теддиурсу.
– Брось всё это, я вижу, ты такой же, как моя семья! – сказал ему теддиурса. – Мы тоже ходим на двух лапах и так же смешно косолапим, как ты.
Ну, тут действительно не поспоришь! И псайдак легко согласился остаться жить с семьёй теддиурсы. Днём им и правда было очень весело: они насобирали ягод, прогулялись по лесу и искупались в ближайшем ручье. Маленькому теддиурсе удалось даже вскарабкаться на высоченное дерево и добыть обоим сладчайший мёд, не потревожив лесных бидрилл. Но наступила ночь. И вот тогда псайдак отчётливо понял, чем отличается от семьи теддиурсы. И у пангоро, и у панчемов, и у самого теддиурсы всё тело было покрыто густой мягкой шерстью, а тело псайдака было безупречно гладким. Всю ночь псайдак, не привыкший спать холодной ночью на голой земле, провозился без сна. И с первыми лучами солнца решил покинуть семью теддиурсы, пока все они крепко спали.
Путь был не из лёгких, псайдак даже чуть было не заплутал в лесу, но к полудню всё-таки дошёл до нового водоёма. Так же быстро и просто как и в первый раз он решил, что навсегда останется здесь жить. Воды перед ним было действительно много – на всю жизнь хватит. А на прибрежном камне уже грелся кто-то такой же гладкий, как и сам псайдак. Этот факт особенно порадовал нашего героя.
– Эй, что это за огромное озеро? – спросил он с надеждой у нового покемона.
Покемон нехотя разлепил глаза. Вид у него был весьма вялый, а короткие блестящие шерстинки имели ярко-розовый цвет, как будто уже обгорели под палящим солнцем. Это был слоупок, поэтому он очень мееедленно, лениво болтая лысовытым хвостом в воде, ответил:
– Где озеро? Эх ты, глупый, да это же море!
– Почему тогда кроме тебя здесь никого нет? – недоумевал псайдак. – У нас на озере всегда много покемонов, а тут никого.
Слоупок, не поворачивая головы, глянул влево и вправо. Вокруг действительно было пусто. Пока он раздумывал над ответом, только морской прибой нарушал тишину на пляже. Псайдак уже было решил, что пора повторить свой вопрос…
– Кто мог, тот уплыл, а кто не мог плыть, тот улетел, – глубокомысленно изрёк слоупок и снова закрыл глаза.
– А как быть мне? – растерялся псайдак.
– Разве ты ничего из этого не умеешь? – удивился слоупок. Тут его глаза наконец широко открылись (конечно, от удивления).
– Умею! – поспешно заверил его псайдак. – Но никогда не плавал так далеко. Тут ведь даже не видно, где противоположный берег, куда тогда мне плыть?
Слоупок во все глаза уставился на псайдака. Задумчиво пошлёпав хвостом по воде, он наконец сказал:
– А вот лапрас такими вопросами никогда не задавался... Дождись его, если боишься плыть один. Он тебе всё покажет, – и слоупок ушёл под воду со скоростью, неожиданной для покемона своего вида.
Псайдак с опаской глянул на то место, где только что был, но исчез слоупок. Дна, как и берега, видно не было, поэтому от греха подальше он решил дожидаться лапраса.
Псайдак, никогда прежде лапраса не видевший, полагал, что с первого взгляда отличит его от других покемонов. Так оно и случилось – спустя какое-то время на горизонте появилась гора, а точнее высоченная палка, сравнимая по толщине со стволом целого дерева. При более близком рассмотрении палка оказалась шеей лапраса.
Подплыв к берегу, лапрас с интересом уставился на псайдака:
– Ты ждёшь кого-то? Даже слоупок не сидит в полдень на своём камне. Будь осторожнее, тебе голову напечёт, – озабоченно сказал лапрас.
– Если вы – лапрас, то я жду именно вас! Мне сказали, вы знаете, где тут другой берег, – не без страха перед огромным покемоном ответил псайдак.
– У меня длинная шея и я действительно вижу всё. Но если я помогу тебе, то и ты помоги мне – мне нужно перевезти булыжники с этого берега на тот. Я обустраиваю для себя пещеру на том берегу.
Псайдак был так рад решению своей проблемы, что, конечно, сразу же согласился помочь. Он дождался, пока лапрас уложит неподъёмные камни себе на панцирь, и сам взял в лапы первый попавшийся булыжник. Они отплыли.
Впервые вода щипала псайдака так, будто не хотела, чтоб он в ней плавал. Но если к этому покемон худо-бедно привык, то к тяжести булыжника привыкнуть ну никак не получалось. Каменюга то и дело утягивала псайдака ко дну, ведь неудобно плыть, если лапы у тебя заняты всякой ерундой. Лапрасу же в свою очередь то и дело приходилось опускать голову под воду и цеплять неудачливого псайдака за коротенький хвостик. Когда ему это надоело, он наконец сказал:
– Помощник из тебя никудышный, даже в солёной воде тонешь. Бросай камень и садись мне на спину, я тебя, так и быть, довезу.
Грустный, наглотавшийся солёной воды, псайдак отряхнулся, сидя у лапраса на спине, и тоскливо уставился вдаль. Там на горизонте уже вырисовывалась долгожданная суша.
"И летать, и плавать, и нырять я не умею. Зачем же я нужен? К кому мне идти без цепких лап, чешуи, копыт и острого нюха?"
Эти невесёлые мысли псайдака неожиданно весело прервал лапрас:
– Я знаю покемона, очень похожего на тебя. У него тоже есть клюв и крылья, и он не летает, не плавает, а живёт в одиночестве на том берегу. Уверен, он будет тебе очень рад!
Эти слова придали уже отчаявшемуся псайдаку сил, чтобы продолжать своё путешествие.
***
Попрощавшись с лапрасом, псайдак отправился на поиски этого странного покемона. Лапрас назвал его "додуо". Додуо, как и обещалось, в одиночестве бродил под единственным деревом в округе. Всё остальное было засыпано горячим песком. На ветру он поднимался вверх и колол нежную кожу псайдака, словно соль в море. Зажмурившись, псайдак побрёл по направлению к додуо. Песок сильно тормозил его, уходя из-под ног на каждом шагу.
– Чего это ты так медленно ковыляешь? Ты не умеешь бегать? – спросил его додуо, водя по песку своей длинной лапой.
– У меня не такие длинные лапы как у тебя. Я пришёл сюда, потому что ты тоже не умеешь летать и плавать в море, – терпеливо объяснил псайдак.
– Это верно, но я хотя бы умею бегать, – вздохнул додуо.
У додуо было две головы, поэтому обе они вздохнули одновременно. При этом правая посмотрела на псайдака с укоризной, а левая – с сожалением. Эта голова псайдаку почему-то понравилась больше. Псайдак действительно не умел бегать, но зато умел плавать в озере, о чём сразу же и сказал.
– Так чего же ты забыл в пустыне?
– А чем занимаются в пустыне? – спросил псайдак.
– Если не умеешь быстро бегать, то могу предложить тебе позарывать голову в песок, это тоже весело, – и додуо молниеносно воткнул все свои головы в первый же бархан.
Псайдак попробовал сделать так же, но голова зарываться никак не желала, тогда додуо заботливо присыпал её сверху песком. Высунувшись обратно, псайдак закашлялся:
– Не пойму, в чём дело, песок жжётся.
– Это у тебя с непривычки, надо ещё! – весело воскликнул додуо, кивая своими головами – псайдак всё время терялся, не зная, к какой голове обращаться, поэтому говорил с долго крайне мало.
Вместо разговоров покемоны проделывали тот же манёвр снова и снова, пока псайдаку не надоело пихать свою многострадальную голову в горяченный песок. К тому же, под палящим солнцем у него впервые в жизни разболелась голова, до этого он вообще не представлял, что так может быть. Обхватив её лапками, незадачливый покемон сел под дерево и заплакал. Слëзы оказались такими же солëными, как и вода в море.
– Ну тебя! Ты совсем бестолковый. Не летаешь, в море не плаваешь, не бегаешь, не ныряешь, даже голову в песок сам засунуть не можешь. Зачем природа тебя таким сделала? Ну и сиди тут один, мне без тебя лучше, – сказал додуо и убежал по горячему песку, оставив после себя только облачко пыли.
Роняя горькие слёзы на горячий песок, псайдак жаловался самому себе на мать-природу, которая явно ошиблась, не наделив его длинными ногами, шеей или хотя бы парой нормальных крыльев. От слёз, жары и усталости голова у него разболелась ещё сильней, поэтому остальных неудобств он уже не замечал. Так он и шёл незнамо сколько, ругая природу и роняя слёзы от осознания собственной ничтожности. Голова у псайдака теперь болела так сильно, что на солёное и глубокое море он не обратил никакого внимания и сам запросто его переплыл. По пути ему попалась стая даклетт, презрительно посмеявшаяся над его косолапой походкой, но псайдаку и на это было всё равно, его заботила только головная боль. Заночевал псайдак в лесу, но и до холода ему тоже не было никакого дела – ему не давала спать головная боль. Все мысли покемона сводились только к тому, как бы поскорее добраться до какого-нибудь пресного озера и никогда больше из него не выбираться. Он даже как-то и сам позабыл, что, собственно, не нравилось ему в себе, кроме головной боли. До того не шла у псайдака никакая мыслительная деятельность, что жить в одной луже всю жизнь больше не казалось ему таким уж плохим исходом. Да даже пойти ко дну вместе с голдинами и вуперами показалось ему вполне себе приемлемым планом. Чего ни сделаешь, когда так болит голова.
После всех злоключений дойдя наконец до родного озера, псайдак перво-наперво опустил больную голову в прозрачную воду. Разум несколько прояснился: вода наконец не щипала глаза, не колола нежную кожу и приятно холодила разгорячённое в пустыне тело. Никакие булыжники больше не тянули псайдака на дно – он сам нырнул, чтобы смыть с себя противные песчинки, и сам же после этого вынырнул. «Значит, плавать всё-таки не разучился!» – подумал он сквозь головную боль. Эта простая и короткая мысль чрезвычайно обрадовала покемона.
Да, голова всё ещё болела… Как болит она в память об этой истории у абсолютно каждого псайдака и сейчас. Это от греха подальше природа решила наградить всех покемонов этого вида головной болью. А всё чтобы неповадно им было тонуть в море, мёрзнуть в лесу и жариться в пустыне головой в песке. Заниматься всеми этими неподобающими вещами псайдаки действительно перестали, потому что только в прохладной пресной воде родного озера их головная боль ненадолго наконец отступала. Кстати, если сейчас вы знаете больше одного псайдака, значит, не такой уж это и бесполезный покемон, и природа всë-таки решила сделать нашему герою друзей.

5 лет назад, в 2017 году, в интернете появился один человек под никнеймом "Fogo Morto"
Ник, состоящий из имен двух персонажей. И этим двоим сегодня исполняется 5 лет

Фого и Морто прошли со мной через многое. Через разные фандомы и миры. Но больше всего мы пробыли в сообществе по покемонам. Вот как 4ре года, я сижу на лиге и за эти 4 года Лига оказала на меня огромное влияние.

И в день рождения своих главных персонажей, я просто хочу сказать спасибо всем вам. Участникам ДС. Команде Хоэнна. Команде "Nightwings"
И членам команды "El ilkafo-go"

Вы оказали огромное влияние на меня и на моих персонажей. В большинстве своем я иду вперед именно из-за нашей одной огромной семьи. Я рада, что в интернете есть место, о котором я могу говорить с поднятой головой вверх и утверждать, что это - лучшее место

С днем рождения, Фого и Морто
И пусть наш путь на Лиге останется таким же радужным и веселым

Давным-давно, когда ещё тогепи были обычного типа и волшебство в мире покемонов только зарождалось, один Тогепи захотел увидеть мир. Других посмотреть и себя показать. Долго путешествовал он по регионам и в одном далеком лесу встретил Кьютифлай.
- Кто ты? – спросил Тогепи.
- Я – добрая фея, - ответила она.
Волшебных покемонов Тогепи никогда не видел, а о феях только из сказок знал, и Кьютифлай не была на них похожа.
- Какая ж ты добрая фея? Ты не красивая и толстая.
- Я вырасту и вытянусь, - Кьютифлай обиделась и стукнула Тогепи.
- И вообще, фей не существует, - сказал Тогепи.
И Кьютифлай исчезла.
- Она знает телепорт? – спросил себя Тогепи вслух.
- Нет.
Тогепи оглянулся на голос и увидел на ветке соседнего дерева полосатого фиолетового котика Меддитти. А кот продолжал:
- Просто волшебство – новая стихия, неустойчивая. Исчезает, если в него не верят.
- Насовсем?
- Нет, когда вера в волшебство накопится, добрая фея появится снова.
- А как эта вера копится?
- Надо чтоб в лесу и дальше происходило волшебство.
- Его будет делать кто-то другой?
- Некому.
Тогепи не был злым и ему было жаль, что Кьютифлай так исчезла. Тогепи было очень неуютно и даже перехотелось смотреть мир. Вместо этого он остался в лесу и стал расспрашивать Меддитти что именно делала фея.
Кот привел Тогепи к домику Кьютифлай.
- Тут не закрыто? – удивился Тогепи.
- Нет, здесь проходной двор, весь лес приходит со своими проблемами.
- А что делает фея?
- Помогает.
Кьютифлай хоть и была вспыльчивой, но и правда старалась быть доброй феей.
И Тогепи остался делать её работу, чтобы фея смогла вернуться.
Первыми в домик Кьютифлай ввалился класс вместе с учителем.
У них была проблема: Манчлакс просыпал тренировки. Учитель Соук очень хотел научить весь класс и все его подопечные очень хотели, чтобы никто не отставал и все были сильными. Они даже перенесли тренировки на поляну с большим дубом, возле которого в пещере жило семейство снорлаксов. Другие покемоны приходили к 6:30 утра с разных концов леса, а Манчлакс просыпал.
- Помогите, у нас командные битвы, всех подвожу, ничего не могу с собой поделать. Просил будить – не докричаться, купили будильник – папа на него лёг. Нужно волшебство! – молил Манчлакс.
А волшебства-то и не было.
- Мы поищем решение, не волнуйтесь.
- Не забудете? – уже у порога переспрашивал Манчлакс.
Когда гости ушли Тогепи повернулся к Меддитти:
- А как Кьютифлай решала такие проблемы?
- Волшебством, - ответил кот, лежавший на подоконнике всё это время. - У неё было полно записей и отчётов по волшебству, - и Меддитти указал лапой на письменный стол и шкаф, заваленные бумагами.
Тогепи начал смотреть их и произнес первое попавшееся название волшебной атаки. Ничего не произошло. И на второй, третьей, четвертой атаке тоже ничего не случилось. Ни одна из них у Тогепи не работала.
- Надо чтобы волшебство шло изнутри, - сказал Меддитти и они помолчали.
Через какое-то время Тогепи спросил:
- А зачем Кьютифлай писала отчёты?
- Чтобы изучить волшебство, разобраться в нём. Всё же новая стихия.
«Ещё и отчёты, - обречённо подумал Тогепи. - Во что я влез?»
Дверь домика снова открылась, и вошли новые посетители.
Большой Тукэннон-отец и маленький Пикипек-сынишка.
- Певцымы, - одним словом грустно вздохнул Тукэннон.
- Что, простите?
- Певцы мы, - раздельно повторил Тукэннон.
Тогепи не понял, что в этом грустного, а Тукэннон продолжил:
- Наше призвание нести песнями надежду, вдохновлять на новый день. Мы поём: «Взошло солнце и настал новый день, с новыми силами беритесь за то, к чему зовёт сердце». И пришло время передавать дело сыну, а не получается.
- Нет голоса? – спросил Тогепи.
- Что вы, - замахал крыльями Тукэннон, - голос есть. Пики, покажи, - повернулся он к сыну.
Маленький Пикипек вжал голову в плечи и, казалось, стал ещё меньше. Он открыл клюв, но смотрел перепугано, и звук только булькал в горле.
Потом Пикипек всё же преодолел себя.
Сначала Тогепи показалось, что их накрыло звуком сирены. Невозможно было думать ни о чем, кроме звука. Он будто проникал до костей.
А потом Пикипек испуганно замолчал и сжался на табуретке.
- Голос есть, - словно выходя из тумана, сказал Тогепи.
- Стеснительность бы убрать, - вздохнул Тукэннон.
И Тогепи осенило.
Он повернулся к Пикипеку:
- Слушай волшебный рецепт. Знаешь пещеру снорлаксов? – Тогепи несло вдохновение. – Чтобы победить стеснительность, каждое утро в 6:30 тебе надо прилетать к дубу возле пещеры снорлаксов, и петь вашу песню.
- Но папа позже поёт, - залепетал Пикипек.
- Это время магическое. И место магическое. Думаешь, зря его для тренировок выбрали? Там мощный источник силы. Будешь прилетать туда - волшебство сработает.
Семья птиц, поблагодарив и распрощавшись, улетела.
Тогепи был воодушевлен. Похоже, у него могло получиться.
Тогепи не верил, но песни посетителей всё же вдохновляли и дарили надежду.
- Фея помогала лесу, а Тукэннон поёт о надежде. Здесь у многих своё дело.
- Ага, - с закрытыми глазами, лёжа на столе, ответил Меддитти.
- А у тебя какое?
- Я – менеджер по комфорту. Проверяю и восстанавливаю уровень уютности в лесу. Коробочки, шкатулочки, мебель, пледики, - всё должно быть уютным.
- Ты со мной, потому что мне неуютно?
- Не только. Мне нравится приходить сюда. Менеджеру тоже должно быть уютно.
И Меддитти уснул, а Тогепи в этот вечер ещё предстоял отчёт о проделанном волшебстве. Он понятия не имел, что в них принято писать. Стемнело, вдохновение от песни Пикипека исчезло, и Тогепи видел, что ничего волшебного не сделал, так, простой трюк. И как писать? Считать класс за одного посетителя или каждого покемона отдельно? Больше всего, составляя из головы отчёт, Тогепи ощущал ужас. В этом нет никакого чуда, он превращает волшебные вещи в обычные.
На следующий день Тогепи увидел Меддитти.
- Нормальный отчёт, - сказал кот.
- Ты его читал?
- Я на нём лежал.
Как ни странно, Тогепи стало легче.
Мир не рухнул от написанного наугад отчёта. Дны потянулись за днями, посетителей было много, и в короткое время Тогепи перезнакомился, а потом и сдружился с жителями леса. Меддитти часто приходил в гости полежать и на слова, что целыми днями дрыхнет, отвечал, что целыми днями создаёт уют. Чем больше времени шло, тем сильнее убеждался Тогепи, что Кьютифлай была волшебной. Она помогала жителям леса волшебством, а он всё делал обычно, потому что и сам был обычным.
Вера Тогепи в то, что фея была волшебной, усилилась на столько, что в один солнечный день Кьютифлай появилась снова.
В тот день Тогепи был обрадован и растерян. Он не знал нужен ли ещё, ведь в лес вернулась настоящая фея. С другой стороны, у него теперь было полно друзей здесь, и Тогепи пошел с ними увидеться. А потом он гулял по спящему лесу. Тогепи хотелось пройтись по тем местам, с которыми были связаны теплые воспоминания.
Было сильно за полночь когда Тогепи шел через поляну и увидел как в сетке из паутины, подвешенные к дереву, брыкаются Меддитти и Кьютифлай.
Тогепи не мог залезть на дерево из-за слишком маленьких лапок.
Он хотел отвязать друзей, но только беспомощно прыгал под паутиной.
- Как вы туда попали? – спрашивал он.
- Понимаешь, - начал Меддитти, - я увидел на земле сеточку и подумал: «Надо в ней полежать». Проверить, уютная ли она…
- Кот! Ты залез в ловушку! – громко зашептал Тогепи, не прекращая попыток допрыгнуть до сетки.
- Нормальная сеточка, только лапки хотелось бы вытянуть.
- Ты же знаешь телепорт?
- Я… прилип, - смущённо отозвался Меддитти.
Оказалось, что Кьютифлай увидела кота в ловушке и попыталась помочь, но паутина была создана ядовитым покемоном, а волшебные покемоны боятся яда. И если Меддитти держался молодцом, словно и не он был в ловушке, то Кьютифлай тоже прилипла к ядовитой паутине, теряла силы и не могла творить волшебство вообще.
Неподалеку что-то зашумело и на поляну вышли Ариадос и Спиритомб.
- А с этим что? Поймать и его? – спросил Ариадос, начиная плести сеть.
- Ни к чему, против меня он бессилен, - отозвался призрак.
Хоть паутину и плёл Ариадос, но оставить ловушку у домика феи придумал Спиритомб. Дело в том, что они хотели захватить лес, а Спиритомб давно ещё, до появления волшебного типа, предсказал сам себе, что его сможет победить только волшебство.
Призрак видел туманно и обрывочно. Он не понимал, что это за стихия.
Чувствовал, что она будет побеждать мифических драконов, и представлял себе что-то легендарное.
А сейчас видел перед собой маленькую букашку, прилипшую к паутине.
Это выглядело совсем жалко.
Тем не менее, Спиритомб был суеверным и трусливым.
Призрак не вступал в поединок с феей, а ждал, когда она потеряет все силы из-за яда.
Лес спал, звать на помощь было бесполезно.
Ситуация для друзей становилась совсем тяжелой.
Кьютифлай, борясь с туманом в голове от яда, пыталась сфокусироваться на Тогепи:
- Тебе просто нужно подлететь к сетке.
Тогепи смотрел на неё, как на сумасшедшую.
- Я не могу. Летают птицы. Я обычный.
- Да какой ты обычный, месяц делал работу феи и был для леса волшебником.
- Я делал всё обычно… Как ты не понимаешь.
Все понимали, что Тогепи беспомощен и бесполезен. Бандиты даже не стали его ловить. «Как эта фея не понимает?» - думал Тогепи.
- Лети.
Кьютифлай не могла творить волшебство. Но она поверила так сильно, что у Тогепи выросли крылья.
- В тебе всегда было волшебство. Никогда ты не был обычным. И потому выбрал делать работу феи и справлялся.
- Всё было не так.
- … не верил так сильно, что волшебство в тебе исчезало.
Тогепи было привычно не верить. Но он видел свои крылья, взмахнул ими и оторвался от земли.
Всё могло быть правдой. И тогда внутри Тогепи почувствовал что-то теплое и светлое, оно разрасталось и становилось радостно. Это было естественно и это было волшебство.
Оно было родным и словно всегда ждало, а сейчас заполняло всё. Он был волшебным. По-настоящему.
Уже тогда Тогепи понимал, что победит. Его не страшил ядовитый Ариадос, Тогепи просто знал, что всё будет хорошо.
В этот момент в лесу раздался звук сирены, доходящий до костей. Это Пикипек пел о том, что взошло солнце и в новый день надо спешить на помощь. Он заметил происходящее на поляне когда летел к дубу у пещеры снорлаксов.
И уже скоро Кьютифлай и Меддитти увидели подмогу.
К ним бежали учитель Соук с классом, летел Пикипек, позади шло семейство снорлаксов. С других сторон леса тоже шли и летели покемоны.
Они видели сражение Тогетика и призрака.
Несмотря на все хитрые замыслы Спиритомба, как и предсказывал сам призрак, его победило волшебство.
Больше бандиты к лесу не приближались.
Впереди Тогетика и его друзей ждали другие приключения и целый мир, потому что Тогетик снова начал мечтать о путешествиях.
А Меддитти сделал выводы из той ловушки. Нет, кот не стал осторожнее. Он купил себе гамак. Сеточку можно было закрепить где угодно: на деревьях, на корабле. Чтобы везде в путешествиях по миру менеджеру по комфорту было уютно.