- Девять без козыря. Вист или за свои?
Хан победно осматривает своих соперников. Рыжий, что сидит справа от него, недовольно морщится, а затем кидает карты на стол.
- А, генгар с тобой. За свои.
Хан не слишком часто играет в карты - там, где он останавливается, обычно либо правило "никаких игр", либо сразу покер. Хорошую компанию для преферанса же днем с огнем не сыщешь. Хорошую компанию, у которой ему удается выиграть - тем более, но сегодня Хану везет по-крупному, и он закрывается с таким отрывом, что остается лишь прикидывать, насколько много ему все будут должны.
Девять гарантированных взяток в его руке утверждают - достаточно.
Парень слева от него тоже устало бросает карты и тянется подсчитывать очки. Хан откидывается на спинку стула, подхватывая со стола почти забытый стакан, и тот, что спасовал первым, окликает его.
- Слышь, а натуральным обменом возьмешь?
Хан пожимает плечами. На выигрыш он сегодня всяко не рассчитывал, поэтому что бы ему сегодня не привалило - все как задаром.
- А давай.
Рыжий немного мнется, но потом ныряет под стол, к своим котомкам - и извлекает оттуда клетку, воткнув ее на стол посреди оставленных карт. В клетке сидит нахохлившийся флетчиндер. Хан косится на птицу, и та отвечает ему не менее неодобрительным взглядом.
- Что это?
- Птица, - отзывается рыжий, выбираясь из-под стола. Флетчиндер переводит взгляд на него и надувается еще сильнее.
- Вижу, что птица. Что мне с ней делать?
- А я знаю? Продай кому-нибудь. Я сам ее продавать вез, так что вот они все мои деньги, - рыжий отворачивается, явно не желая продолжать разговор.
Хан вздыхает.
- Ладно, пойдет. Что у вас? - он поворачивается к остальным. - Тоже птицы?
К его удовольствию, на стол ложатся две пачки денег.
Комнату, в которой он останавливается, проще назвать каморкой. Хан скидывает вещи на пол, проверяет дверь и окно, затем ставит клетку у противоположной стены и открывает дверцу.
Флетчиндер все так же косится на него с неодобрением.
Хан вздыхает, отходит к кровати и садится на нее. Птица провожает его взглядом, но не делает из клетки ни шагу - даже, кажется, забивается поглубже. Хан осторожно протягивает руку к боковому карману сумки, вытаскивая оттуда кусок хлеба.
- Цыпа-цыпа-цыпа... - суховатый ломоть легко крошится в руках, флетчиндер наблюдает за этим без особого интереса. Хан ждет около минуты, затем роняет крошки на пол и забирается на кровать с ногами, отстраняясь. Никакой реакции.
- Да ну тебя, - вздыхает Хан и боком валится на кровать, даже не раздевшись. Та неприятно скрипит под его весом, прогнувшись чуть больше ожидаемого. Хан подгребает к себе плед и зарывается в него с головой, окончательно забив на окружающий мир здоровенный болт.
Когда он просыпается, на улице еще даже не светает. Полумрак наполняет комнату, не утомляя заспанные глаза, и вокруг царит тишина. Если только не считать мягкого шебуршания возле его кровати.
Хан вскидывается, сжимая подушку как средство самообороны. Флетчиндер, стоящая на полу рядом с его сумкой, замирает - секундой спустя Хан осознает, что птица, проигнорировав хлеб, забралась в его вещи и вытащила оттуда его мясной рулет.
- Эй, ану отдай! - Хан подскакивает с места, и флетчиндер бросает недоеденный рулет, неловко прыгая прочь. Хан выдыхает, провожая ее взглядом - затем хмурится, выбирается из кровати, подходя ближе, и птица опять отпрыгивает в сторону, даже не пытаясь улететь.
Хм.
- Ну-ка... - бормочет себе под нос Хан, делая еще шаг вперед, и тут же срывается с места, практически прыгая на птицу. Успевает поймать ее за хвост, подтягивает к себе, зажимая меж коленей. Флетчиндер орет и отбивается, все так же не расправляя крыльев, Хан прикрывается рукой, пытаясь рассмотреть поближе - и видит какие-то нити, опоясывающие крылья.
Это многое объясняет.
Хан тянется к карману, доставая перочинный ножик, и с огромным трудом фиксирует птицу ногами и одной рукой. Бережно, чтоб не повредить перья, перерезает нити, осторожно выпутывает их остатки из оперения - и тут же выпускает пленницу. Флетчиндер мгновенно расправляет крылья и, несколько раз хлопнув ими, взлетает на полку под потолком и усаживается там.
Хан несколько секунд смотрит на нее. Птица отворачивается, поднимает крыло и принимается чистить перья. Убедившись, что все в порядке, Хан поднимается с пола и бредет к кровати. За его спиной раздается шелест.
- Ану! - он резко оборачивается, по направлению звука догадываясь о намерениях птицы. Флетчиндер, уже примерившаяся к недоеденному рулету, описывает круг и возвращается на полку.
Хан задумчиво опускается на кровать.
Что теперь делать с этим несчастьем? Непонятно, как и кому тот рыжий собирался ее продавать. Это не тренированный боец, не спутник - совершенно дикий покемон, не видевший ни покебола, ни других средств для приручения. И делать с этим что-то бессмысленно и жестоко.
Подумав, Хан подходит к окну. Флетчиндер провожает его взглядом.
- Слушай, - вздыхает он, поворачивая ручку. - Ты мне не нужна, а передавать тебя кому-то будет нечестно. Поэтому... - как только окно открывается, птица срывается с полки, и вихрь перьев проносится мимо Хана, не давая договорить. Он выглядывает в окно - ни следа его недавней пленницы. - Ну и ладно. К генгарам тебя.
***
Короткий путь от города к городу не всегда подразумевает собой дорогу. Иногда он подразумевает прогулку прямиком через лес.
Хотя, надо сказать, это зависит от идущего, думает Хан, пробираясь сквозь бурелом с ловкостью дикой квилавы. Он-то отсюда выберется к середине следующего дня, и это будет быстрее, чем стандартный тренерский маршрут. Кто-то из неместных - ооо, они тут могут и на неделю застрять, пока не найдут.
Лес живет своей жизнью - где-то слышится чириканье пиджи, перемежаемое недовольным щелканьем рукиди, деревья лениво колышутся на ветру, из-под корней порой выглядывают потревоженные парасы. Хан огибает очередное поваленное дерево, вспрыгивает на другое и осматривается вокруг. Не видно ни единой тропки, кроме звериных; склон справа углубляется, переходя не то в овраг, не то в давно высохшее русло реки. Если чувство направления его не подводит, стоит отклониться чуть левее, в сторону от этого спуска. Хан намечает маршрут, мягко спрыгивает на землю - и прямо за ним с хрустом ломается ветка, чиркнув его по боку.
Он успевает отскочить, да и куртка сделана из хорошей, плотной ткани, и удар не причиняет ему вреда. Зато он задевает кармашек сумки, несвоевременно его раскрыв, и из него вываливается компас, неловко отскакивает от земли и укатывается куда-то в сторону оврага.
Хан негромко чертыхается. Чуйка чуйкой, а остаться без компаса в лесу - последнее дело. Вздохнув, он застегивает злосчастный карман, поправляет сумку и осторожно спускается вниз по склону. Корни под его ногами угрожающе потрескивают, но не поддаются, видимо, решив не издеваться над ним еще больше.
Компаса нигде не видно. Хан несколько минут бродит по оврагу, пытаясь прикинуть, куда он мог укатиться или в какую дырку провалиться - и, наконец, замечает не то углубление, не то нору, прикрытую сплетением корней и сухих ветвей. Он склоняется пониже, заметив какой-то блеск в глубине - и на секунду теряет дар речи.
Нора заполненна кристаллами. Часть из них больше похожа на стекляшки, но некоторые - определенно драгоценные камни, непонятно каким чудом тут оказавшиеся. Некоторые из них такого размера, что Хан присвистывает, пытаясь представить их стоимость. Поверх кучи, конечно же, лежит его компас.
Хан подгребает сумку поближе, роняя в нее потеряшку. Затем широко улыбается - и сгребает туда же горсть камней, затем еще одну, пытаясь примериться к тем, что крупнее и прозрачнее. В мыслях начинают, одна за другой, прокручиваться цифры прибыли.
Откуда-то сзади доносится клокочущее, гортанное рычание.
Хан застывает с камнем в руках и медленно оборачивается.
...Теоретически, в этом лесу не должны водиться габайты.
Практически, во всех окрестных городах водятся бридеры, пытающиеся выводить редкие окрасы покемонов, а значит, понятие "местной фауны" давно стало условным.
Габайт снова издает протяжный, горловой рык, не сводя с него глаз, и Хан сглатывает, выпускает камень из руки, и осторожно поднимает ладони перед собой, отступая назад.
- Тихо-тихо-тихо, я не трогаю твои камушки, - голос получается на удивление спокойным. Хан искренне надеется, что дракон проигнорирует ту добычу, которую он уже успел распихать по карманам. Если прокатит, то, по крайней мере, это столкновение будет не зря.
Не прокатывает - габайт делает еще несколько шагов вперед, продолжая рычать, и несколько пригибается, переходя в стойку для броска. Хан продолжает медленно отступать, не сводя глаз с покемона, и мысленно просчитывает пути для отступления. По-хорошему, их нет - габайты бегают значительно быстрее людей, а сделать что-либо еще он не успевает.
Откуда-то со стороны холма, с которого он спустился, раздается крик хищной птицы.
Ни Хан, ни габайт не успевают поднять глаз - красно-серая тень пролетает меж ними, чиркнув крылом дракону по морде. Удар, похоже, оказывается достаточно сильным - тот ревет так, что земля содрогается, и, кажется, вокруг поскрипывают деревья. Хан едва успевает восстановить равновесие - и в этот момент тень возвращается, отвесив габайту еще один удар крылом.
Времени выяснять, что происходит, не остается. Какие бы ни были разборки между этими двумя, драконы все еще злопамятны и мстительны - а сейчас намечается идеальная возможность смыться. Не дожидаясь третьего удара, Хан срывается с места и устремляется в лес, на ходу припоминая нужное ему направление.
Звуки внизу становятся все громче и настойчивее. Хан ерзает на ветке, пытаясь обустроиться поудобнее - правая нога немного ноет от долгого сидения в одной позе. Бросает беспокойный взгляд вниз - хочется верить, что габайт просто обыскивает все окрестности, а не напал на его след. В конце концов, он дракон, а не гроулит.
Темная фигура внизу пробегает мимо дерева, останавливается возле него, осматривая кору, и устремляется дальше, продолжая порыкивать. Хан выдыхает и откидывается на ветку сзади, расслабляя спину.
Каким-то чудом ему удалось почти не сбиться с пути, да еще и отыскать это замечательное высокое дерево с такой удобной развилкой в кроне. Развилку, правда, пришлось отчистить от паутины, сбросив вниз пару недовольных спинараков, но это мелочи. Сейчас он в безопасности - а ближе к ночи, когда габайт угомонится со своими поисками, можно будет продолжить путь. Хан улыбается сам себе и тянется к сумке, подвешенной на соседней ветке, достает оттуда сверток с рисовыми пирогами.
Чуть сверху доносится шелест, и на ветку рядом с ним приземляется талонфлэйм.
Хан поворачивает голову, разглядывая птицу. Она взъерошена, хохолок на затылке чуть изодран, и пара перьев на правом крыле чуть выбиваются из ряда. Заметив его взгляд, птица поворачивается к нему, глядя не менее пристально.
- Хей... - не то чтобы Хан сомневается, но ради приличия можно и спросить. - Это же ты на габайта напала, верно?
Птица переступает с лапы на лапу, и создается впечатление, будто она кивает.
- Ух... - Хан опять меняет позу, придерживаясь за ствол, чтоб не сорваться. - Да, подруга, теперь я тебе крупно должен. Но что вы там хоть не поделили?
Он не особо ожидает ответа, тем более от дикого покемона - просто болтает, чтоб развеяться. Но птица внезапно смотрит на него непривычно умным взглядом - а затем расправляет крылья, заодно, приводя перья в порядок. Хан сначала не совсем понимает, что значит этот жест, и значит ли что-то. Затем замечает на внутренней стороне крыла глубокие борозды, словно когда-то его повредило проволокой или чем-то вроде, и гадает, где же это ей досталось.
А затем внезапно вспоминает случай годичной давности и флетчиндера со спутанными крыльями в его комнате.
- Слушай... - от удивления становится сложно подобрать слова. - Так ты что, это... та самая?
Птица опять подбирает крылья и издает короткий утвердительный звук. Хан не знает, что и ответить.
- Нет, ну... эм... Я все равно тебе должен за сегодня, получается. Так что... - он разворачивает пироги и осторожно укладывает несколько на ветке рядом с птицей. Та несколько секунд разглядывает их, а затем пододвигается к одному и, придерживая лапой, начинает его есть.
Хан задумчиво наблюдает за трапезой, продолжая прислушиваться к звукам габайта внизу.
Кажется, они отдаляются.
К моменту, как начинает вечереть, драконьего рычания не слышно уже около полутора часов. Хан решает, что выждал достаточно и, подхватив вещи, осторожно спускается с дерева. Трава под его ногами приятно хрустит; он стоит так еще несколько минут, наслаждаясь роскошью стоячего положения.
На его плечо с размаху приземляется талонфлэйм.
- Ау! - Хан спотыкается от неожиданности и тяжести, теряет равновесие, и птица все-таки вспархивает с его плеча, садясь на ближайший пень. - Ты чего? Мы же рассчитались за сегодня.
Птица молчит, пристально глядя на него. Хан вздыхает, подбирает упавшую с плеча сумку и идет дальше.
Талонфлэйм взлетает с пня и садится на дороге прямо перед ним.
- Ты чего это, со мной идти вздумала? - Хан хмурится, пытаясь обойти ее. Еще несколько метров - и птица опять слетает со своего места, усаживаясь перед ним. - Эй. Мне не нужен покемон. Я и сам неплохо справляюсь.
Птица наклоняет голову вбок, глядя на него с отчетливым скепсисом.
- ...Ну ладно, сегодня бы сам не справился, - вздыхает Хан. Птица наклоняет голову еще немного, словно ожидая от него продолжения логической цепочки.
- Ты ожидаешь, что я еще куда-нибудь вляпаюсь? - неуверенно переспрашивает Хан.
Еще легкий наклон головы.
- ...и ты рассчитываешь, что снова мне поможешь, и я снова тебя покормлю?
Одобрительный клекот.
Хан тихо смеется себе под нос. Вот уж точно, встретились два материалиста.
- Ладно, лети сюда. И так покормлю - но только если не будешь мешаться, - грозит он птице пальцем, и та снимается с места, издав еще один довольный звук, и пристраивается на его сумке.
Хан вздыхает, вновь пускаясь в путь. Он не уверен, что это хорошее решение. Но, по крайней мере, в ближайшее время у него хватит денег прокормить их обоих.
Камни в сумке жизнерадостно позвякивают.
