— Кендис, ты дура!

Мейлин убежала вся в слезах, хлопнув за собой дверью. Я вздохнула и посмотрела на поле боя. Мачок все ещё лежал без сознания, а мой Абомасноу радовался своей очередной победе над боевым типом. Эх, не стоило, совсем не стоило мне говорить, что я сильнейшая. Отозвав своего покемона и приведя мачока, в чувство, я подошла к окну. Мой длинный язык опять меня подвел. Она ведь пришла по моей просьбе. Пришла помочь старой подруге научиться сражаться с боевым типом, пыталась помочь мне преодолеть природную слабость ледяных покемонов, а как я себя повела? Выпендрилась! Я лидер стадиона уже несколько лет, а Мейлин только недавно получила это звание. Чего я радовалась, что победила новичка? Разумеется она обиделась. Надо пойти и извиниться перед ней. Вздохнув, я направилась к двери. Надеюсь, Мейлин все ещё здесь, хотя с её характером она вполне может выкинуть какой-нибудь номер…

Ну вот, я как чувствовала. Она выбежала со стадиона вся в слезах и побежала по направлению к лесу. С трудом сдерживаю улыбку, ведь она совсем не меняется. В детстве, когда она приезжала ко мне, мы часто с ней сбегали в лес от моего отца. А теперь она сбегает туда от меня. И тут у меня по всему телу пробежала дрожь. Я почувствовала, что скоро случится что-то плохое.

— Мисс Кендис, посмотрите!

Привратник стадиона указал куда то на небо. Я подняла глаза. Да, не зря у меня были плохие предчувствия. Похоже, погода скоро испортится, а снежные бури в это время года ужасны. Более того, все её покемоны остались на стадионе! Она совсем одна! Крикнув привратнику, чтоб позаботился о покемонах, я отправилась к небольшой пристройке возле стадиона. Там я держала свою Додрио. Выведя трехголовую птицу на улицу, я уселась ей на спину и направила покемона в сторону леса. Надо срочно найти Мейлин, пока не слишком поздно!

Ветер крепчает, крупные хлопья снега летят ко мне в лицо, мешая ориентироваться. Я пытаюсь звать Мейлин, но мой голос тонет в зловещих завываниях ветра, причем мне кажется, что я отчетливо слышу в этом вое смех. Деревья слились в сплошную стену, и мне кажется, что я блуждаю по лабиринту. Все труднее и труднее идти против ветра, а я все иду по следу. Пришлось слезть с додрио и вести её под уздцы, ведь в этих стенах, в запутанной кишке нет проку от её скорости. Мои ноги увязают в сугробах, каждый шаг дается с превеликим трудом. Удивительно как Мейлин смогла так далеко убежать. У меня бы сил не хватило бежать по такому глубокому снегу. Все сильнее и сильнее бушует буря, следы уже почти замело. Я посмотрела на птицу. Бедная, её холодно, ещё ни разу я не выпускала её на улицу в такую погоду. Мне стало жаль покемона. Отпустив узды, я приказала ей бежать домой. Она найдет дорогу в этом лабиринте, а мне надо найти свою подругу. Я должна её найти.

Похоже все бесполезно. Ветер поднялся такой, что я не вижу дальше своего носа. Вой ветра и уханье хутхутов давит. Мне страшно и хочется бежать, но бежать некуда. Я не смогу найти дорогу, ведь ветер уже замел все следы. Не только следы Мейлин, но даже мои собственные.

— Ну-ну, девушка алмазной пыли, соберись! Не падай духом! Все будет хорошо, надо только найти её. Все будет хорошо! — пытаюсь я убедить сама себя, но звук моего голоса тонет в шуме ветра, а в рот набиваются хлопья снега.

Неожиданно я увидела слабый свет. Неужели кто-то отважился пойти нас искать? Собравшись с последними силами, я направилась в сторону света. В моей голове всплывает мысль, что может все это всего лишь галлюцинация, но я продолжаю путь. Там может быть помощь!

Продолжая свой путь, я добралась до пещеры. Там горел маленький костерок, а возле огня сидела…

— Мейлин! – крикнула я и бросилась к ней, забыв про усталость. Она обернулась на мой голос, в её глазах читалось удивление и непонимание. Я подбежала к ней и обняла подругу.

— Прости меня, — произнесла я и заплакала, — прости меня. Я не должна была так себя вести. Она удивленно смотрела на меня, а затем обняла меня и по ещё щекам тоже покатились слезы.

— И ты прости, прости меня. Я не должна была убегать. Я… я… из-за меня ты пришла сюда.

— Хватит, хватит. Теперь все хорошо, — я попыталась её успокоить. Я прижала её ещё сильнее к себе. Она вся замерзла и дрожала. Я видела это, хотя и не чувствовала. Наверно у меня видок не лучше.

Я сняла свой свитер и попыталась надеть его на Мейлин. Она сопротивлялась, но я все же заставила её одеться. Костерок горел очень слабо, видимо она сама разожгла его из того, что успела собрать до того, как буря стала совсем страшной. Надо было что-то делать. Я посмотрела наружу. Буря бесилась как и до этого, идти за хворостом было подобно самоубийству.

— Ну что, Босоногий гений боевых искусств, попали мы в передрягу, — произнесла я с мнимой бодростью. Я хотела приободрить её, но, похоже, не вышло.

— Хватит, Кендис, не надо этих титулов… — Мейлин опустила нос, — как думаешь, у нас есть шанс спастись.

— Разумеется! — я подошла и обняла её, — все будет хорошо. Помнишь, несколько лет назад мы отправились в лес и тоже попали в бурю. Ты тогда ревела, а я успокаивала тебя.

— Да, только тогда мне было восемь лет, а тебе — десять, а застряли мы с теплой одеждой, спальными мешками и едой.

— Ну, сейчас то мы старше! Не волнуйся, все будет хорошо. Надо только пережить эту бурю и все будет хорошо!

Мейлин сжалась в калачик. Я ещё сильнее прижалась к ней. Наверное, вот так вот, обнявшись, мы и просидим все время. Некоторое время мы обе молчали, а затем Мейлин повернулась в мою сторону:

— Кендис, я хочу тебе кое-что сказать. Если мы не выживем…

— Не говори так! Все будет хорошо!

— Кендис, я просто хочу сказать… Я…, — Мейлин покраснела и неожиданно поцеловала меня в губы. Поцеловала по настоящему, по-взрослому. Я была удивлена, поражена и шокирована. Не то чтобы это был наш с Мейлин первый поцелуй, но это был первый взрослый поцелуй. До этого были просто дружеские чмоканья в губы, даже не чмоканья, а просто обозначение поцелуя. Глупая девчачья забава, как бы доказывающая, что мы настоящие подруги. Но это… Я испугалась. Наконец Мейлин отлипла от моих губ и захихикала. Наверное, у меня очень дурацкий вид был. Поскольку я так и осталась стоять с приоткрытым ртом, размышляя о случившемся. Кое как оправившись от пережитого, я посмотрела на нее.

— Кендис, Я давно хотела признаться, что я… Ты… ты для меня лучшая подруга! Нет, ты для меня больше чем подруга! — Мейлин залилась краской, — Я… я… я люблю тебя Кендис! Я люблю тебя!

От такой новости я аж села. Я удивленно посмотрела на свою подругу, в голове моей вертелись мысли.

— Наверное, теперь ты презираешь меня… — Мейлин отвернулась от меня, — считаешь меня ненормальной, плохой. Наверное, на этом нашей дружбе конец.

Мне стало жаль её. Я подошла и, наклонившись на корточки, посмотрела её в глаза.

— Нет, совсем нет. Я не призираю тебя. Ты очень хорошая…

Мейлин залилась краской. Повинуясь странному наитию, теперь уже я поцеловала её в губы. Она ответила мне взаимностью. Я повалила её на пол и прижалась к ней

— Что ты делаешь?

— Нам не надо терять тепло. Обними меня посильнее. Мы будем греть друг друга.

— Но… но…

— Не бойся. Я ничего не буду делать. Прижмись ко мне покрепче.

Так мы и провели ночь, сплевшись в клубочек, не отпуская друг друга. Я смотрела на нее, она смотрела на меня и вместе. Буря бушевала, но мне было все равно. Но НАМ было все равно. Ведь наконец то мы были честными друг с другом, а я начала понимать, что не только я для Мейлин, но и она для меня больше чем подруга. Она была права. Нашей дружбе настал конец, наша дружба переродилась в нечто большее, нечто чистое. Как снег.