— Ты что это делаешь?! Не смей это вешать сюда!

Услышав крик Рубина, одетый в костюм эльфа-лучника Грин, пытавшийся до этого аккуратно прицепить красный шар на ветку ели, потерял было равновесие. Кое-как удержавшись, он крепко вцепился в стремянку и злобно посмотрел на наряженного в рок звезду крикуна.

— Что на сей раз не так? Я уже полчаса пытаюсь повесить эту дурацкую игрушку, а тебе все не нравится.

— Ты ничего не понимаешь! — Рубин исполнил изящный пируэт, мягко и плавно взмахнул рукой, — Эта ель просто великолепна, её иголочки, цвет, фактура… Все выглядит просто прелестно! Одетая в великолепнейшие украшения, каждое из которых было отполировано и отреставрировано мной лично, она станет прекраснейшей елкой во всем мире… — неожиданно он резко указал пальцем на пытавшегося все это переварить «собеседника», — а ты своим нетерпением хочешь все разрушить! Если игрушка будет повешена не там хотя бы на миллиметр, весь шарм исчезнет! А ты… ты… Ты просто дикарь, без чувства вкуса!

Грин хотел было что-то ответить, но вдруг взгляд Рубина упал на одну из нижних лап ели. По всей лаборатории раздался ужасающий крик: «как же я это проглядел!» В руках у хоэнновского координатора появились маникюрные ножнички, которыми он тут же стал подравнивать каждую иголочку еловой ветке. Совершенно остолбеневший от этого Грин пару секунд хватал ртом воздух, как выброшенный на берег маджикарп, а потом просто махнул рукой и, повесив быстро шарик на ближайшую ветку, стал спускаться.

— А что с Руби случилось? — поинтересовалась наряженная в костюм Реда Йеллоу у сидящей рядом на диване Сапфир, одетой в её старый костюм из листьев, но несколько модернизированный браслетами из природных материалов на руках и ногах.

— Да, он всегда такой. Знала бы ты, что он на фронтире отчудил! — «дикарка» состроила мину, которая очевидно, показывала, какое именно лицо было у её друга в тот момент, — «Таймаут! Эй, ты! Здесь слишком темно! Из-за этого моя Мими не сможет поразить всех своей красотой!» Ральд тогда был в полном шоке!

После этого Сапфир и сидящие рядом пиратка-Блу и Кристалл, в костюме профессора Роуана громко рассмеялись. Йеллоу сперва смутилась, но затем присоединилась к веселью.

Рождественская костюмированная вечеринка в лаборатории профессора Оука шла полным ходом. Под это событие был выделен весь второй этаж лаборатории. В помещении играл оркестр стартовиков, которым дирижировал сам профессор, наряженный в Санта Клауса. Северный олень-Ред увлеченно обсуждал что-то с ниндзей-Крис. Ральд в костюме клоуна, стоя на табуретке, увлеченно поглощал печенье.

Ковбой-Голд старательно оглядывался, ища взглядом Сильвера. Глубоко вздохнув, парень подошел к столу и налил себе пунша. Залпом осушив стакан, Голд решил снова наполнить его. Стоящий неподалеку Ральд удивленно посмотрел на него:

— В чем дело?

— Ничего, просто скучно… — Голд отвернулся и пару секунд помолчал, — А ты не видел Сильвера?

— Сильвера? — удивленно переспросил маленький клоун и призадумался, — Да, видел. Он сказал, что пойдет на улицу, проветриться. Похоже, ему приходится тяжко.

— Да? Я схожу и поговорю с ним — «ковбой» поставил стакан на стол и направился к двери.

— Погоди! — окликнул Голда Ральд, — Мне кажется лучше все же его оставить одного…

Но ответом ему был лишь звук закрывающейся двери

***

На улице было тихо. Снег, начавшийся вчера, медленно падал вниз, Сильвер действительно был снаружи. Одетый в костюм готической лолиты, он сидел на скамейке, опустив босые ноги на снег. Туфли на высоком каблуке, видимо доставившие ему много неудобств, были закинуты в ближайший сугроб. Остальной костюм состоял из очень красивого черно белого платья, очень пышного, но в тоже время короткого, длинных черных кружевных перчаток и длинных черно-белых гетр. В качестве прически у него были два хвостика, расположенных по обеим сторонам головы. Голд тихо подошел к рыжему парню и уселся рядом. Сильвер злобно глянул на него и отвернулся, сделав вид, что подтягивает гетры:

— Чего пришел поржать? Доволен?

— Эй! — в голосе Голда звучала обида в лучших чувствах, — Не я тянул тебя за язык, что ты меня обыграешь в бильярд. И не я заставлял тебя принимать это пари.

Сильвер ничего не ответил, а лишь хмыкнул и горделиво вздернул кверху нос. Ковбой вначале было обиделся, но оценив сцену со стороны, рассмеялся:

— Ладно тебе! — он хлопнул приятеля по плечу, — Пойдем внутрь! Будем праздновать! А то тут ты совсем в сосульку превратишься!

— Отвали! — огрызнулся Сильвер

Голд удивленно посмотрел на него. Рука его легла на плечо Сильверу и парень сжал плечо своего вечного друга-соперника.

— Нет, ну это не дело… Слушай, Сильвер, хорош уже! Кончай на меня дуться! Ну, хочешь, я всю следующую неделю буду ходить платье?! А костюме горничной?! Буду называть тебя «господин»! Даже выполнять твои причуды! Любые! Ну Сильви-тяяян! — и принялся дергать приятеля за один из хвостиков..

— Ты что, тупой?! — рявкнула в ответ рыжая «тян», мотнув хорошенькой головкой, — Я уже сказал тебе – иди в пень. Достал уже…

Услышав подобное, Голд подскочил как бидриллом ужаленный:

— Да скажи ты уже, в чем дело-то! — неожиданно лицо его расплылось в нехорошей улыбкой и он, подойдя к Сильверу уже спереди, привстал на одно колено и опустил руки ему на плечи:

— Все ясно, тебе просто надо расслабиться! — и он мягким движением скользнул одной рукой по груди парня, потом поднял руку и, положив её уже на бедро Сильвера, стал медленно вести её вверх. И когда Голд уже хотел запустить руку под юбку, рыжий парень мгновенно вцепился ему в запястье и сжал его с такой силой, что на глазах у «ковбоя» выступили слезы:

— Сииильвееер! Прееекрати! Шуток не понимаешь что ли?! Я ничего не хотел! Честно! — закричал Голд, пытаясь вырваться из железной хватки приятеля. Наконец у него это вышло, и он кувырком полетел в сугроб. Побарахтавшись там немного, Голд все-таки умудрился встать на ноги. Весь покрытый снегом, он напоминал какое то снежное чудище, а на его лице была такая дикая смесь гнева, удивления и раздражения, что Сильвер все-таки не удержался и улыбнулся. Заметив это, начавший было отряхиваться Голд тоже рассмеялся и, ковыляя, направился к Сильверу.

Снова плюхнувшись рядом на скамейку, он стащил с ног сапоги и стал вытряхивать из них снег:

— Ну вот наконец-то какие-то успехи! — на лице Голда не осталось и капли злобы и раздражения, — уже лучше, а то я всерьез забеспокоился! — он откинулся назад и уперся спиной в стену лаборатории. — Расскажи наконец, что тебя гложет?

Сильвер опять помрачнел. Сперва он предпринял неудачную попытку убедить приятеля, что он очень увлечен поправением перчаток, а затем стал с крайне заинтересованным видом растирать замершие ноги. Но Голд продолжал сверлить приятеля своим взглядом и Сильвер наконец, вздохнув, повернулся к нему:

— Просто понимаешь, это все сложно… Слишком много для меня.

— Что ты имеешь в виду? — брови Голда стремительно поползли вверх. Он ожидал чего угодно, но только не подобной драмы. Только не от Сильвера…

Сильвер сцепил руки вместе и ссутулился. Его голос задрожал:

— Все это. Всю мою жизнь! Сперва – Маска Льда, отсутствие нормального детства. Даже отсутствие своего лица, лишь маска…

Он наклонился вниз и стал водить пальцем по снегу. — Я столько лет искал своих родителей… Столько сделал ради этого… И что я узнал? Мой отец – преступник, глава команды Рокета. Тот, кто причинил столько бед тем, кто мне дорог… Я люблю его, ведь он мой отец… но я не знаю, смогу ли я простить его… — пока он говорил это, на его глазах наворачивались слезы. Все сильнее и сильнее в голосе слышались всхлипывающие нотки.

— Это ужасно, Голд… Тебе… кто с детства жил окруженный любовью и заботой… с нормальной семьей. Я так хотел… надеялся… ждал… мечтал… мечтал, что смогу подбежать к своим родителям… Что мы будем счастливы вместе… но… но… - Сильвер уже не мог говорить. Все его попытки сказать что-либо членораздельное, тонули в его слезах. Два ручья бежали по его щекам и падали на снег. Все, что накопилось в душе у рыжего паренька, сейчас изливалось наружу

Голд был поражен этой сценой. Вначале он даже растерялся, затем резко вскочил со скамейки, бухнулся перед Сильвером на колени и, нежно обняв его и стащив со скамейки, прижал к своей груди:

— Ничего, ничего. Поплачь, поплачь… — он поймал сейчас на мысли, что уже знает эту сцену. Именно так в свое время поступала его мать, — Ничего, ничего. Слезы пройдут и высохнут. Ты чувствуешь себя одиноким, несчастным. Но это же не так. Ты же не один.

Сильвер удивленно поднял заплаканные глаза на своего приятеля. Тот улыбнулся:

— У тебя есть мы. Ред, Грин, Крис, Руби, Сапфир, Ральд — друзья на которых можно положиться. У тебя есть твоя названная сестренка Блу, та кто помогала тебе пройти весь этот путь и та, кто не бросит тебя даже теперь. Есть профессор, который всегда готов поддержать советом. В конце концов, у тебя есть я… — Голд снова прижал Сильвера к своей груди. — Все будет хорошо, тебе просто надо выплакаться.

Пару минут они сидели так вместе. Затем Сильвер осторожно оттолкнул Голда от себя. Тот отпустил своего приятеля, который встал и отвернулся от него:

— Голд, спасибо тебе… Разговор с тобой – это то, что мне требовалось… Спасибо. Но… — дрожащий голос Сильвера снова стал твердым, а в глазах появилась обычная серьезность, — Если хоть кому-нибудь расскажешь об этом – прибью на месте! И да, про месяц твоего бытия моей горничной со всеми последствиями… ловлю тебя на слове.

Услышав последнюю часть тирады, Голд расхохотался. Он вскочил на ноги и запустил в приятеля наскоро слепленным снежком. Сильвер еле-еле увернулся от метательного снаряда, а его соперник тем временем стремительно сократил дистанцию, зайдя с тыла, повис у него на шее.

— Вот ты и снова в порядке! — рассмеялся он и неожиданно опять скорчил пакостную рожу, — так что возвращаемся к расслаблению!

— Голд, совсем сдурел?! Отвали!

— Неа, теперь уже нет

— Ах ты!... Н-нет, н-не смей лезть туда! Извращенец! — Сильвер, и так красный от мороза, покраснел ещё больше и потупил взгляд.

— Да не стесняйся ты так… Сам же хочешь, по глазам вижу!

— Иди в пень! —рявкнул Сильвер, тем не менее, обхватывая Голда за шею.

***

Йеллоу стояла возле окна, когда с улицы стал доноситься непонятный шум. Открыв окошко и выглянув на улицу, она вдруг покраснела как корфиш и, быстро захлопнув раму и закрыв штору, встала так, чтобы никто больше не смог выглянуть на улицу. Все удивленно посмотрели на нее.

— Что там такое? — удивленно спросила её Блу.

— Там… Там… там… — Йеллоу старательно пыталась подобрать слова, — Там Голд и Сильвер… опытом обмениваются…, — и ещё больше покраснела.